БОЛЬШЕ АКТИВНОСТИ В ИГРЕ
Очень часто мне вспоминается парадокс моего друга - педагога: "Игрушка
тогда хороша, когда ребенок не играет, а действует". В этом парадоксе
чрезвычайно справедливо требование активности. Скажем, ребенку подарили
пароход и он в течение целого дня только водит его по комнате. В этом
случае творческая инициатива ребенка не проявляется. Представим себе
другой случай. У ребенка имеются только материалы, из которых он создает
по собственной иницативе какие-то сооружения. У него есть песок, вода,
спички, стебли растений, и он устраивает парк, проводит дорожки. Пусть у
него даже есть пароход, но он увлечен не простым движением его по полу
комнаты, а затевает широкое водное хозяйство - строит порт, прудит реку,
нагружает и разгружает пароход, что-то перевозит с места на место,
руководствуясь при этом какой-то целью. Только такая игра будет настоящей,
содержащей в себе целесообразное действие.
дети менее обеспеченной семьи поэтому играют всегда лучше и богаче, чем
дети, имеющие много готовых дорогих игрушек.
Я считаю, что было бы очень хорошо, если бы в наших магазинах было
больше материалов для игры.
ПИСЬМО Л.В.КОНИСЕВИЧУ
Москва, 18 апреля 1937 г.
Дорогой Леонид!
Ты не можешь себе представить, как приятно и важно было получить от
тебя письмо, которое с таким опозданием переслали мне из Броваров, где я
давно не работаю (с конца января). Горячо поздравляю тебя с орденом и с
тем, что ты не подкачал в своем человеческом достоинстве. Горжусь тобой и
уверен, что и дальше ты останнешься таким же благородным человеком.
Я сейчас живу в Москве на постоянном жительстве. Возможно, что ты
будешь в Москве, в таком случае обязательно будешь у нас.
Что касается твоей женитьбы, ты же знаешь мой характер? Я Нину знаю
хорошо. Если ты поднимешь ее до значения настоящего человека, это будет
новая твоя заслуга. Не знаю, может быть, это дело и трудное, но я люблю
детей, которые берутся за трудные дела. Во всяком случае, искренне желаю
тебе и Нине счастья и удачи в жизни, а счастье и удача придут только
тогда, когда люди меньше всего за ними гоняются, а больше думают о больших
человеческих делах.
Дела коммуны мне более или менее известны, и, конечно, они
малоутешительны. Я знаю, что по-настоящему понравиться она уже не может
без чрезвычайных мер и усилий, а самое главное - без героических людей#1,
которые не пожалели бы себя для такого красивого дела. Те люди, которые
там сидят сейчас, очень мало соответствуют такому требованию. Я в коммуне
давно не был, мне туда и показываться нельзя, ты же понимаешь, одно мое
имя производит там беспорядки.
Напиши подробно о своих делах. Очень боюсь, что это письмо тебя не
застанет в Одессе, наверное, ты куда-нибудь уплыл. Вообще напиши, что ты
делаешь, какую несешь работу.
Мой адрес: Москва, Лаврушинский, 17/19, квартира 14 - мне.
Твой А. Макаренко
Если есть литературная работа, зачем тебе искать других шефов, кроме
меня. Присылай мне, если вещь стоящая, поправлю и сдам в журнал.
ЦЕЛЬ ВОСПИТАНИЯ
В педагогической теории, как это ни странно, цель воспитательной работы
обратилась в категорию почти забытую#1. На последнем Всероссийском научном
совещании по педагогическим наукам о цели воспитания не говорилось. Можно
думать, что научной педагогике нет никакого дела до этого вопроса.
В специальных педагогических контестах недопустимо говорить только об
идеале воспитания, как это уместно делать в философских высказываниях. От
педагога-теоретика требуется решение проблемы не идеала, а путей к этому
идеалу. Это значит, что педагогика должна разработать сложнейший вопрос о
цели воспитания и о методе приближения к этой цели.
Точно так же мы не можем говорить только о профессиональной подготовке
нового поколения. Мы должны думать и о воспитании такого типа поведения,
таких характеров, таких личных качеств, которые необходимы Советскому
государству в эпоху диктатуры рабочего класса, в момент становления
бесклассового общества.
Как же обстоит у нас дело с этой проблемой?
В начале революции наши педагогические писатели и ораторы, разогнавшись
на западноевропейских педагогических трамплинах, прыгали очень высоко и
легко "брали" такие идеалы, как "гармоническая личность". Потом они
заменили гармоническую личность "человеком-коммунистом", в глубине души
успокаивая себя дельным соображением, что это "все равно". Еще через год
они расширили идеал и возглашали, что мы должны воспитывать "борца,
полного инициативы".
С самого начала и проповедникам, и ученым, и посторонним зрителям было
одинаково понятно, что при такой абстрактной постановке вопроса об
"идеале" проверить педагогическую работу все равно никому не доведется, а
потому и проповедь указанных идеалов была делом совершенно безопасным.
Педагогическая арена все более делалась достоянием педологии, и к 1936
г. у педагогов остались самые незначительные "территории", не выходящие за
пределы частных методик.
Педология почти не скрывала своего безразличного отношения к нашим
целям. Да и какие же цели могли вытекать из "среды и наследственности",
кроме фатального следования педолога за биологическими и генетическими
капризами?
Педологи сумели сохранять самое жреческое выражение во время подобных
манипуляций, а мы, развесив уши, слышали их и даже чуточку удивлялись:
откуда у людей такая глубокая ученость? Впрочем, не только удивлялись, но
и подражали. А.С.Бубнов#2 в своей статье в "Коммунистическом просвещении"
(N 5-6 за 1936 г.) приводит случай, когда деятели научной педагогики тт.
Кменев и Пинкевич в обьясниьтельной записке к программе по общей
педагогике писали: "Система расположения материала подчиняется не
отдельным отвлеченно взятым "целям", "темам", "вопросам"... а воспитанию и
обучению детей определенного возраста".
Если возраст является единственным направляющим началом педагогики, то,
разумеется, слово цели можно взять в иронические кавычки. Но мы вправе
заинтересоваться: почему вдруг в нашей стране воспитание молодого
поколения сделалось игрушкой возрастных, биологических психологических и
других симпатий? Почему такое презрение высказывается по отношению к самой
идее целенаправленности?
На эти вопросы можно ответить различно. Может быть, причины заключаются
в простом безразличии к нашей жизни и нашим целям. Ну, а если дело в
сознательном намерении скомкать нашу воспитательную работу, сделать ее
безразличной и пустой дрессировкой личности в пределах тех возможностей,
которые сами собой в этой личности открываются: личность способна
научиться читать - прекрасно, пусть учится; она проявляет наклонности к
спорту - тоже неплохо; она никаких наклонностей не проявляет, и то хлеб
для педолога - это "трудная" личность, и можно над ней покуражиться вволю.
Трудно подсчитать раны, нанесенные педологией делу социалистического
строительства на самом важнейшем его участке - воспитания молодежи. Дело
идет о болезнии теории, и даже не теории, а теоретиков, ослепленных
педологией настолько, что они потеряли способность видеть истинные
источники теории. В этом смысле болезнь имеет вид довольно несимпатичный.
Суть этой болезни не только в количестве педологических положений,
сохравнившихся до сегодняшнего дня, не только в некоторой пустоте,
образовавшейся на месте педологического Олимпа, суть в отравлении самого
нашего мышления. Научная мысль даже в искренней критике педологических
утверждений еще содержит педологические пережитки.
Зараза довольно глубока. Инфекция началась еще до революции в гнездах
экспериментальной педагогики#3, для которой характерен был разрыв между
изучением ребенка и его воспитанием#4. Буржуазная педагогика начала ХХ в.,
разрываемая на части многочисленными школами и новаторами, бесконечными
колебаниями от крпайнего индивидуализма до бесформенного и нетворческого
биологизма, могла казаться революционной наукой, потому что выступала под
знаменем борьбы с казенной школьной муштровкой и официальным ханжеством.
Но для чуткого уха уже и тогда были основания весьма подозрительно
встретить эту "науку", лишенную прежде всего настоящего научного базиса.
Уже и тогда можно было видеть в ней очень сомнительные склонности к
биологическим экскурсам, в сущности своей представляющие явную попытку
ревизии марксистского представления о человеке.
Биологические тенденции#5 экспериментальной педагогики и потом педо-
логии отталкивают каждого учителя-марксиста. И напрасно думают, что наше
учительство заморочено педологией. Если кто заморочен, то не учительство.
Выполнить призыв партии - "восстановить в правах педагогику и
педагогов"#6 - мы способны только при одном условии: решительно порвав
с безразличным отношением к нашим государственным и
общественно-политическим целям.
На Всероссийскос совещании по педагогическим наукам в апреле 1937 г.
был поставлен специальный доклад: "Методические принципы воспитательной
работы". Что в этом докладе сказано о целях воспитания, каким образом из
этих целей вытекает метод?
Доклад имеет такой вид, как будто цели воспитания автору и слушателям
давно хорошо известны, нужно говорить только о методах, о средствах их
достижения. Только для торжественного финала, отделенного от остального
изложения некоторой черточкой, докладчик возглашает:
"В основе их (принципов) лежит принцип коммунистической направленности,
который является общим руководящим диалектическим принципом воспитания,
поскольку он определяет и сожержание, и методы, и организацию всей
воспитательной работы".
И в самом деле:
"Принцип этот требует от педагога партийности в работе, политической
бдительности, глубокого понимания целей, средств и условий воспитания".
Такие именно финалы и раньше наблюдались ув педагогических писаниях. От
педагога всегда требовалось высокое совершенство, всегда теоретик любил
сказать два слова: "педагог должен". А в чем заключается долг самого
теоретика, имеется ли у него самого "глубокое понимание целей, средств и
условий"? Может быть, и имеется, но почему в таком случае теоретик держит
свои богатства в секрете, почему он не раскрывает перед слушателями глубин
своего знания? Почему только "под занавес" он иногда позволяет себе нечто
продекламировать о целях и условиях, почему в самом изложении этих целей
не видишь и не чувствуешь? И наконец, до каких же пор такой теоретик будет
отделываться общеизвестным утверждением, что наше воспитание должно быть
коммунистическим?
Когда я в своей книге "Педагогическая поэма" протестовал против
слабости педагогической науки, меня на всех перекрестках обвиняли в
неуважении к теории, в кустарщине, в отрицании науки, в пренебрежении к
культурному наследству. Но вот передо мной специальный доклад о методах
воспитания, предложенный на специальном научном совещании. В докладе не
упоминается ни одно ученое имя, нет ссылки ни на одно научное положение,
нет попытки применить какую-либо научную логику. Доклад в сущности
представляет собой обыкновенное домашнее рассуждение, средний навар из
житейской мудрости и благих пожеланий. Только в некоторых местах в нем
проглядывают уши известного немецкого педагога Гербарта, который, между
прочим, почитался и царской официальной педагогикой как автор так
называемого воспитывающего обучения.
В начале вышеприведенного доклада говорится, что, несмотря на
улучшение, у нас имеются и недостатки. Недостатки следующие:
а) нет надежной системы и последовательности в организации
воспитательной работы педагога;
б) воспитательная работа протекат от случая к случаю, главным образом в
связи с отдельными проступками учащихся;
в) в организации воспитательной работы наблюдается разрыв воспитания;
г) наблюдается разрыв воспитания, обучения и руководства детьми;
д) наблюдаются случаи нечуткого подхода.
Эти, скромно выражаясь, недостатки приобретают весьма выразительный
вид, если мы к ним прибавим еще один: неясность вопроса, в каком
направлении, к каким целям "протекает" эта воспитательная работа, не
имеющая системы и последовательности, живущая от случаю к случаю,
украшенная разными "разрывами" и "нечуткими подходами".
Автор признает, что "воспитательная работа носит по существу характер
оберегающего воздействия и сводится к борьбе с отрицательными
проявлениями в поведении учащихся, т.е. на практике осуществляется один из
тезисов мелкобуржуазной теории свободного воспитания". "...Воспитательное
воздействие педагога начинается в таких случаях лишь после того, как
ученики совершили проступок".
Следовательно, мы можем позавидовать только тем детям, которые
совершили проступки. Их все-таки воспитывают. Автор как будто не
сомневается, что их воспитывают правильно. Мне бы хотелось знать, как их
воспитывают, какими целями руководствуются в их воспитании. Что же
касается детей без проступков, то их воспитание "протекает" неизвестно
куда.
Посвятив недостаткам три четверти доклада, докладчик переходит к своему
положительному кредо. Оно имеет вид очень доброжелательный:
"Воспитывать детей - это значит прививать им положительные качества
(честность, правдивость, добросовестность, ответственность,
дисциплинированность, любовь к учебе, социалистическое отношение к труду,
советский патриотизм и пр.) и на этой основе исправлять имеющиеся у них
недостатки".
В этом милом "научном" перечислении меня приводит в восторг. Больше
всего мне нравится "и пр.". Так как перед этим "положительным качеством"
стоит "советский патриотизм", то можно надеяться, что "и пр." будет тоже
неплохо. А какая тонкость в понятиях: с одной стороны - честность, с
другой - добросовестность, а между ними, обложенная добродетелями, как
ватой, помещается "правдивость". Вид замечательно приятный! Какой читатель
не прослезится, услышав, что и любовь не забыта, на первое время, конечно,
к учебе. А посмотрите, с каким старанием выписано слово
"дисциплинированность"! И это ведь всерьез, потому что перед ним стоит
"ответственность".
Но одно дело - декларация, а другое дело - будничная работа#7. В
декларациях коммунистическое воспитание, а в частном случае -
неразборчивая мешанина досужих находок, отравленных педологическим
инертным фатализмом#8.
Вот отдел "консультации" в N 3 "Коммунистического просвещения" за
прошлый год. Ответ товарищу Немченко:
"Когда приходится с ребенком или подростком проводить беседу о
нарушении им правил внутреннего распорядка школы, о совершении им
недопустимого для школьника поступка, - надо вести эту беседу спокойным,
ровным тоном. Ребенок должен чувствовать, что учитель, даже при применении
мер воздействия, делает это не из чувства злобы, не рассматривает это как
акт мести, а исключительно как обязанность, которую учитель выполняет в
интересах ребенка".
Каким целеустремлением направляется подобный совет? Почему учитель
должен выступать как бесстрастный ментор, "ровным" голосом изрекающий
поучение? Кому неизвестно, что именно такие учителя, у которых ничего нет
за душой, кроме "обязанности", вызывают отвращение у ребят, а их "ровный
голос" производит самое отталкивающее впечатление? Какие положительные
качества личности должны быть воспитаны рекомендуемым бесстрастием?
Еще интереснее ответ товарищу Позднякову. В нем довольно нежными
красками описывается случай, когда учитель обнаружил вора, укравшего у
товарища три рубля. Учитель никому не сказал о своем открытии, а поговорил
с укравшим наедине. "Никто из учащихся класса так и не узнал, кто же
украл, в том числе и девочка, у которой были украдены деньги". По словам
"консультации", ученик, совершивший этот поступок, с тех пор стал
прилежнее заниматься и отлично соблюдать дисциплину.
Консультант приходит в восхищение:
"Вы чутко подошли к нему, не стали позорить его перед всем классом, не
сказали его отцу, и мальчик оценил эту чуткость... Ведь учащихся вашего
класса и не было надобности воспитывать на поступке мальчика, укравшего
деньги, а этому мальчику вы нанесли бы тяжелую внутреннюю рану".
Стоит остановиться на этом "рождественском" случае, чтобы выяснить, как
велико его расстояние от коммунистического воспитания. Прежде всего
отметим, что подобное "чуткое" мастерство возможно в любой буржуазной
школе, в нем нет ничего принципиально нашего. Это обыкновенный случай
парного морализирования, когда и воспитатель и воспитанник стоят в позиции
tete-a-tete. Консультант уверен, что здесь произошел положительный акт
воспитания. Может быть, но какого воспитания?
Давайте присмотримся к мальчику, поступок которого был скрыт от
коллектива. По мнению консультанта, весьма важное значение имеет то
обстоятельство, что мальчик "оценил эту чуткость". Так ли? Мальчик остался
в сознании своей независимости от общественного мнения коллектива, для
него решающим явилось христианское всепрощение учителя. Он не пережил
своей ответственности перед коллективом, его мораль начинает складываться
в формах индивидуальных расчетов с учителем. Это не наша мораль. В своей
жизни мальчик будет встречаться с очень многими людьми. Неужели его
нравственная личность будет строиться в случайных комбинациях с их
воззрениями? А если он встретится с троцкистом, какие у него выработаны
способы сопротивления для такой встречи? Мораль уединенного сознания - это
в лучшем случае мораль "доброго" человека, а большею частью это мораль
двурушника.
Но дело не только в мальчике. Есть еще и класс, т.е. коллектив, один из
членов которого совершил кражу. По мысли консультанта, "учащих-
ся класса не было надобности воспитывать на поступке мальчика". Странно.
Почему же нет надобности?
В коллективе произошла кража, а воспитатель считает возможным обойтись
без мобилизации общественного мнения по этому поводу. Он позволяет классу
думать что угодно, подозревать в краже кого угодно, в последнем счете он
воспитывает в классе полное безразличие к таким случаям; спрашивается,
откуда возьмется у наших людей опыт борьбы с врагами коллектива, откуда
придет к ним опыт страсти и бдительности, каким образом коллектив научится
контролировать личность?
Вот если бы учитель передал случай с кражей на рассмотрение коллектива,
а я предлагаю даже большее - на решение коллектива, тогда каждый ученик
был бы поставлен перед необходимостью активно учавствовать в общественной
борьбе, тогда учитель получил бы возможность развернуть перед классом
какую-то моральную картинку, дать детям и положительные чертежи
правильного поступка. И каждый ученик, переживший эмоцию решения и
осуждения, тем самым привлекался бы к опыту нравственной жизни. Только в
такой коллективной инструментовке возможно настоящее коммунистическое
воспитание. Только в этом и весь коллектив, и каждый отдельный ученик
приходят к ощущению силы коллектива, к уверенности в его правоте, к
гордости своей дисциплиной и своей честью. Само собой разумеется, что
проведение такой операции требует от воспитателя большой тактичности и
большого мастерства.
При самом поверхностном анализе на каждом шагу мы можем убедиться, что
наше педагогическое движение в отдельном случае происходит не в
направлении коммунистической личности, а куда-то в сторону. Поэтому в
формировании личности, личных деталей нового человека мы должны быть в
высшей степени внимательны и обладать хорошей политической чуткостью. Эта
политическая чуткость является первым признаком нашей педагогической
квалификации.
Кроме того, мы всегда должны помнить еше одно обстоятельство,
чрезвычайно важное. Каким бы цельным не представлялся для нас человек в
порядке широкого отвлечения, все же люди являются очень разнообразным
материалом для воспитания, и выпускаемый нами "продукт" тоже будет
разнообразен. Общие и индивидуальные качества личности в нашем проекте
образуют очень запутанные узлы.
Самым опасным моментом является страх перед этой сложностью и этим
разнообразием. Страх этот может проявляться в двух формах: первая
заключается в стремлении остричь всех одним номером, втиснуть человека в
стандартный шаблон, воспитать узкую серию человеческих типов. Вторая форма
страха - это пассивное следование за каждым индивидуумом, безнадежная
попытка справиться с миллионной массой воспитанников при помощи
разрозненной возни с каждым человеком в отдельности. Это - гипертрофия
"индивидуального" подхода.
И тот и другой страх не советского происхождения, и педагогика,
направляемая этими страхами, не наша педагогика: в первом случае она будет
приближаться к старым казенным нормам, во втором случае - к педологии.
Достойной нашей эпохи и нашей революции организационной задачей может
быть только создание метода, который, будучи общим и единым, в
то же время дает возможность отдельной личности развивать свои
особенности, сохранять свою индивидуальность. Такая задача была бы
абсолютно непосильной для педагогики, если бы не марксизм, который давно
разрешил проблему личности и коллектива.
Совершенно очевидно, что, приступая к решению нашей частной
педагогической задачи, мы не должны мудроствовать лукаво. Мы должны только
хорошо понять положение нового человека в нашем обществе. Социалистическое
общество основано на принципе коллективности. В нем не должно быть
уединенной личности, то выпяченной в виде прыща, то размельченной в
придорожную пыль, а есть член социалистического коллектива.
В Советском Союзе не может быть личности вне коллектива и поэтому не
может быть обособленной личной судьбы и личного пути и счастья,
противопоставленных судьбе и счастью коллектива.
В социалистическом обществе много таких коллективов: широкая советская
общественность сплошь состоит именно из таких коллективов, но это вовсе не
значит, что с педагогов снимается долг искать и находить в своей работе
совершенные коллективные формы. Школьный коллектив, ячейка советского
детского общества, прежде всего должен сделаться обьектом воспитательной
работы. Воспитывая отдельную личность, мы должны думать о воспитании всего
коллектива. На практике эти две задачи будут решаться только совместно и
только в одном общем приеме. В каждый момент нашего воздействия на
личность эти воздействия обязательно должны быть и воздействием на
коллектив. И наоборот, каждое наше прикосновеник к коллективу обязательно
будет и воспитанием каждой личности, входящей в коллектив.
Эти положения, в сущности, общеизвестны. Но в нашей литературе они не
сопровождались точным исследованием проблемы коллектива. О коллективе
нужно специальное исследование.
Коллектив, который должен быть первой целью нашего воспитания, должен
обладать совершенно определенными качествами, ясно вытекающими из его
социального характера. В короткой статье, может быть, невозможно
перечислить все эти качества, я укажу главные.
А. Коллектив обьединяет людей не только в общей цели и в общем труде,
но и в общей организации этого труда. Общая цель здесь - не случайное
совпадение частных целей, как в вагоне трамвая или в театре, а именно цель
всего коллектива. Отношение общей и частной цели у нас не есть отношение
противопложностей, а только отношение общего (значит, и моего) к частному,
которое, оставаясь только моим, будет итожиться в общее в особом порядке.
Каждое действие отдельного ученика, каждая его удача или неудача должны
расцениваться как неудача на фоне общего дела, как удача в общем деле.
Такая педагогическая логика должна буквально пропитывать каждый школьный
день, каждое движение коллектива.
Б. Коллектив является частью советского общества, органически связанной
со всеми другими коллективами. На нем лежит первая ответственность перед
обществом, он несет на себе первый долг перед всей страной, только через
коллектив каждый его член входит в общество. Отсюда вытекает идея
советской дисциплины. В таком случае каждому школьнику
станут понятны и интересы коллектива, и понятие долга и чести. Только в
такой инструментовке возможно воспитание гармонии личных и общих
интересов, воспитание того чувства чести, которое ни в какой мере не
напоминает старого гонора зазнавшегося насильника.
В. Достижение целей коллектива, общий труд, долг и честь коллектива не
могут стать игрой случайных капризов отдельных людей. Коллектив - не
толпа. Коллектив есть социальный организм, следовательно, он обладает
органами управления и координирования, уполномоченными в первую очередь
представлять интересы коллектива и общества.
Опыт коллективной жизни есть не только опыт соседства с другими людьми,
это очень сложный опыт целесообразных коллективных движений, среди которых
самое видное место занимают принципы распоряжения, обсуждения, подчинения
большинству, подчинения товарища товарищу, ответственности и
согласованности.
Для учительской работы в советской школе открываются светлые и широкие
перспективы. Учитель призван создать эту образцовую организацию, беречь
ее, улучшать, передавать ее новому учительскому составу. Не парное
морализирование, а тактичное и мудрое руководство правильным ростом
коллектива - вот его призвание.
Г. Советский коллектив стоит на принципиальной позиции мирового
единства трудового человечества. Это не просто бытовое обьединение людей,
это - часть боевого фронта человечества в эпоху мировой революции. Все
предыдущие свойства коллектива не будут звучать, если в его жизни не будет
жить пафос исторической борьбы, переживаемой нами. В этой идее должны
обьединяться и воспитываться все прочие качества коллектива. Перед
коллективом всегда, буквально на каждом шагу, должны стоять образцы нашей
борьбы, он всегда должен чувствовать впереди себя Коммунистическую партию,
ведущую его к подлинному счастью.
Из этих положенгий о коллективе вытекают и все детали развития
личности. Мы должны выпускать из наших школ энергичных и идейных членов
социалистического общества, способных без колебаний, всегда, в каждый
момент своей жизни найти правильный критерий для личного поступка,
способных в то же время требовать и от других правильного поведения. Наш
воспитанник, кто бы он ни был, никогда не может выступать в жизни как
носитель некоего личного совершенства, только как добрый или честный
человек. Он всегда должен выступать прежде всего как член своего
коллектива, как член общества, отвечающий за поступки не только свои, но и
своих товарищей.
В особенности важна область дисциплины, в которой мы, педагоги, больше
всего нагрешили. До сих пор у нас существует взгляд на дисциплину как на
один из многочисленных атрибутов человека и иногда только как на метод,
иногда только как на форму. В социалистическом обществе, свободном от
каких бы то ни было потусторонних оснований нравственности, дисциплина
становится не технической, а обязательно нравственной категорией. Поэтому
для нашего коллектива абсолютно чужда дисциплина торможения, которая
сейчас по какому-то недоразумению сделалась альфой и омегой воспитательной
премудрости многих педагогов. Дисциплина, выражаемая только в
запретительных нормах, - худший вид нравственного воспитания в советской
школе.
В нашем школьном обществе должна быть дисциплина, которая есть в нашей
партии и во всем нашем обществе, дисциплина движения вперед и преодоления
препятствий, в особенности таких препятствий, которые заключаются в людях.
В газетной статье трудно представить развернутую картину деталей в
воспитании личности, для этого требуется специальное исследование.
Очевидно, что наше общество и наша революция для такого исследования дают
самые исчерпывающие данные. Наша педагогика необходимо и быстро придет к
формулировке целей, как только оставит приобретенную у педологии
инертность по отношению к цели.
И в нашей практике, в каждодневной работе нашей учительской армии уже
сейчас, несмотря на все педологические отрыжки, активно выступает идея
целесообразности. Каждый хороший, каждый честный учитель видит перед собой
большую политическую цель воспитания гражданина и упорно борется за
достижение этой цели. Только этим обьясняется действительно мировой успех
нашей общественно-воспитательной работы, создавшей такое замечательное
поколение нашей молодежи.
Тем более уместно будет и теоретической мысли принять участие в этом
успехе.
НА ПОРОГЕ ТРЕТЬЕГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ
Первого сентября мы начинаем 21-й советской учебный год. Раньше, чем
кто-нибудь другой в Союзе, мы, педагоги, можем подвести итоги нашей
двадцатилетней работы.
Вместе со всем советским народом учительство за истекшие два десятка
лет прошло боевой путь. От старого мира мы получили жалкое наследие - и
материальное и духовное. Ни в какой другой области не было такого
"чистого" места, как в области педагогической организации и работы#1.
Буржуазное наследие в большей своей части оказалось вредным. До самых
последних лет его удушливые газы отравляли воздух, а мы не всегда умели
разобрать, чем пахнет. Наше дело - одно из самых тонких и нежных
человеческих дел, и здесь легче всего прививаются бактерии враждебных и
чуждых влияний.
Обидно теперь вспоминать, какие искренние и горячие наши взлеты, какие
высокие педагогические мечты были отравлены сначала убийственным
формализмом "комплекса"#2, потом "лабораторно-бригадным методом"#3. Обидно
вспомнить потому, что ведь не так много нужно было с нашей стороны
бдительности и чувства ответственности, чтобы разглядеть истинное лицо
этих "методов". Точно так же можно было почувствовать фальшивое ханжество
"свободного" воспитания и знахарскую возню педологии. То, что мы так долго
терпели рядом со своей героической работой эту шарлатанскую,
беспринципную, чуждую галиматью, указывает на главное "препятствие" из
всех тех, которые мешали нашей работе. Это препятствие - в нас самих. Мы
очень медленно освобождались от интеллигентской бесхарактерности, от
непротивленчества, от боязнни самокритики. Долгое время у нас не было
настоящего, зоркого, большевистского глаза, обходились мы все тем же
мирным прекраснодушием и бесхребетной уступчивостью. Мы терпели нахальство
разных псевдонаучных и трусливо
встречали каждое живое, настоящее педагогическое слово. Мы малодушно
смотрели, как педологи на наших глазах душили свежие, самые нежные ростки
нашего дела.
Не менее сильные препятствия мы должны были преодолеть и в материальной
обстановке нашей работы. Школьные здания были запущены. Наново пришлось
создавать весь строй учебников - тот строй, который обыкновенно создается
и проверяется десятилетиями. И в этом деле наши усилия регулярно
отравлялись все теми же болтающими, безответственными лжеучеными, все той
же средой дешевых фокусников. Из года в год мы переживали тетрадный голод:
весь в старой России даже сравнительно ничтожное количество школ вынуждено
было прокармливаться бумагой, привозимой из-за границы. В нашем развороте
всеобщего образования пришлось с самого первого дня революции считаться с
нищенской бумажной промышленностью, полученной от старой России.
Страдали мы и от недостатка учительских кадров. Учителя составляли одну
из самых многочисленных и самых демократических прослоек дореволюционной
интеллигенции. Совершенно естественно, что во время грандиозной борьбы с
контрреволюцией и при стройке новой, Советской страны, когда сразу
потребовалась большая мобилизация интеллигентских сил, значительная часть
учительства ушла в другие области работы. Некоторая часть учительства из
средней школы просто отпала как враждебно настроенная. Пришлось почти
наново создавать учительские кадры для широко развернувшейся,
действительно народной всеобщей школы.
И, несмотря на все эти препятствия, мы заканчиваем наш двадцатилетний
путь с грандиозными достижениями в сознании исполненного долга. Конечно,
мы еще не раззадумаемся над путями улучшения нашего дела. Но сейчас мы с
гордостью говорим: наше дело не отстало от общего движения страны.
Партия создала учительские кадры социалистической страны. Они работают
преданно и самоотверженно и последовательно идут за Коммунистической
партией. Советская учительская армия таит в себе богатейшие силы и
возможности.
Мы успеваем удовлетворить колоссальные потребности счастливой советской
молодежи в всышем образовании. У нас невиданный в мире размах в
строительстве высших школ, разветленных на множество отраслей, в
большинстве новых.
Мы реально проводим программу всеобщего обучения детей и взрослых. В
истории не было примера, чтобы в такое короткое время страна, потрясенная
войной империалистической и войной гражданской, окруженная со всех сторон
врагами, пришла от колоссальной безграмотности и темноты к почти
поголовной грамотности.
Создавая советскую школу в тяжелой идеологической борьбе и среди
материальных трудностей, мы сумели развить до невиданных пределов
гуманистические, высокочеловеческие принципы воспитания. Мы не уступили
ни разболтанному, анархическому "свободному" индивидуализму, ни
формалистическим соблазнам внешней муштровки. Мы сохранили настоящую,
глубокую любовь к нашим детям. Социалистическая страна создала для них
действительно счастливое детство, свободное в своем развитии и единое в
преданности социалистической революции.
Мы можем, наконец, гордиться и материальными достижениями в деле
народного образования и коммунистического воспитания. Благодаря особой
заботе партии и правительства наша работа в подавляющей части проходит
теперь в новых, светлых, приспособленных и уютных школьных зданиях.
Ученики обеспечены учебниками и пособиями. Учителя Советской страны
относятся к категории высокооплачиваемых работников, составляя в этом
отношении завидное исключение среди мирового учительства.
Мы гордимся нашими успехами и участием в социалистическом
строительстве. И именно эта гордость не позволяет нам сказать, что все уже
сделано, что теперь остается только добросовестно следить, чтобы не
снизилось качество работы. Нет, впереди еще много дела! Еще много нужно
построить зданий, богаче нужно обеспечить школу всем необходимым,
настойчиво воспитывать учительские кадры. Необходимо максимально поднять
успеваемость наших учеников, решительно устранить основания для жалоб
вузов на слабую подготовку выпускников средней школы.
Но самый отсталый наш участок - воспитательная работа школы. Тут
требуется от нас настойчивое и длительное напряжение. Надо до конца
освободиться от привычек педологии. Надо по-настоящему обратить педагогику
в активную, целеустремленную, политическую науку. Учитель должен обладать
необходимой смелостью и для того, чтобы более действенно ковать молодые
большевистские характеры, и для того, чтобы не привыкать к шаблонам, чтобы
с большей отвагой и ответственностью искать лучших методов влияния, не
отказываясь от изобретательности.
В методике воспитательной работы есть еще много нерешенного. Не
оформился по-настоящему ученический коллектив: не найдены еще в нем
гармонические линии свободы и дисциплины. Не установился общий стиль и тон
нашего педагогического коллектива.
Нельзя сомневаться в том, что стоящие перед советской педагогикой
ответственные и трудные задачи она решит с таким же успехом, глубиной и
блеском, с каким разрешены другие задачи советской жизни. Залог тому -
советский патриотизм учительства и замечательные условия нашей
социалистической страны.
НАРОДНОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ В СССР
1
Россия старая, дореволюционная Россия, славилась своей темнотой и
неграмотностью. К этой горькой славе так привыкли, что уже начинали ею
кокетничать (из года в год печатая в календарях резко контрастные цифры о
грамотности в Германии, в Бельгии и у нас). Констатировать нашу темноту
сделалось чуть ли не хорошим тоном. После революции 1905 г. таким же
хорошим тоном считалось помечтать о повышении грамотности, и такая мечта
стала необходимым признаком люберального мышления. В Государственной думе
не только кадеты, но и октябристы произносили горячие речи о необходимости
поднять народную грамотность и на таких речах зарабатывали и добрую славу,
и прогрессивное лицо.
В этих мечтаниях сказывалось не только ханжество. Для русской буржуазии
действительно необходим был более грамотный рабочий, в своих речах она в
иные исторические периоды была искренней. Искренность была и в пределах
мечты: добивались или пытались добиваться именно грамотности, а не
чего-либо большего. Рабочий, умеющий читать и писать, - приятный и
практически приемлимый идеал, позволяющий надеяться на подьем
промышленности, а следовательно, и на подьем кривых прибылей и накоплений.
Правда, даже этот грамотный рабочий заключал в себе большие опасности:
грамотность позволяет человеку читать не только деловые записки и чертежи,
но и революционные газеты и прокламации, она приносит ему расширение
кругозора, которое угрожает прежде всего прибылям и накоплениям. Широкое
народное образование нечто большее, чем простая грамотность, и оно тем
более не могло увлекать ни русское правительство, ни русскую буржуазию.
Цели царского проскетительного ведомства не могли идти дальше
осторожного распостранения техники чтения и письма. При этом всегда
подразумевалось стремление сохранить по возможности патриархальную темноту
и прославленную непосредственность русского мужика. Но даже такая
программа вызывала бешеное сопротивление дворянских и дворцовых кругов,
курских, волынских и иных зубров, князей Мещерских, газеты "Новое время",
всей романовской фамильной коллекции ничтожеств. Темнота и мракобесие были
стилем последнего Романова. Недаром курсом его царствования была
распутинщина - дикая и темная возня с прощелыгой, возведенным в звание
пророка.
Неудивительно потому, что даже та первоначальная грамотность, о которой
мечтали либеральные ораторы, находилась в очень печальном состоянии. Она
достигалась при помощи самых дешевых казенных способов и в подавляющем
большинстве случаев не превышала того, что теперь мы обычно называем
полуграмотностью. "Статистическое" убожество русского императорского
промвещения, само по себе достаточно выразительное, открыто для всех
дополнялось качественной его примитивностью.
Октябрьская революция получила в наследство весьма жалкое "просвещение"
народа - результат многолетней позорной и преступной политики Романовых и
их клики. Толчки к просвещению, проделанные Петром Пенрвым в начале 18 в.,
не выросли в большое государственное дело, и на протяжении двух столетий
они были заторможены на удивление однообразной, на удивление тупой
политикой охранения, охранения народа от крамолы и, разумеется, от знания.
Образовательный "актив" царской России, если не выходить за пределы
цифр, был такой#1:
учащихся во всех школах, не считая высшей... 7800600
Вот это и все, что было достигнуто за триста лет романовского
царствования, - 7 миллионов детей в школах. Чему учились эти дети, какое
они получили образование? Об образовании можно и не говорить - они
получали ту самую грамотность, необходимость которой так красноречиво
обосновывали в своих речах кадеты и октябристы. Если спросить, сколько же
из этих 7 миллионов детей не пошли дальше начальной школы, ответ в круглых
цифрах останется тот же: 7 миллионов. Более точный ответ очень
незначительно изменяет картину:
всего учащихся - 7800600,
в том числе в начальных школах - 7015000.
Следовательно, в начальной школе получали законченное образование 90
процентов всего учащихся. В этом и заключалась политика "грамотности". Так
говорят голые цифры.
Еще выразительнее язык исторических воспоминаний. Добрая половина
начальных школ была школами церковноприходскими - одно из самых "светлых"
достижений последних Романовых, - гениальное творчество знаменитого
Победоносцева. Эти школы меньше всего беспокоились о грамотнтси, перед
ними стояла более высокая цель - воспитание народа в духе правословия. На
наше счастье, даже на достижение такой светлой цели царское правительство
жалело средств - оно было поручено ленивым и невежественным людям: попам,
псаломщикам и дешевым малограмотным учителям. Воспитать в школах
христианские доблести и главную из них - долготерпение так и не удалось,
но зато, промучившись три года за изучением мертвого церковнославянского
языка, ученик из этой школы выходил таким же темным, каким и входил в нее.
Та незначительная грамотность, которую он уносил с собой из школы и
которая позволяла статистикам что-то показывать в сравнительных таблицах,
эта "грамотность" обречена была на медленное умирание. Преобладающее в
стране крестьянское население, а впрочем, и вообще все население провинции
жило без книг и газет. Этим грамотным "статистам" читать было нечего. В
этом "организационном моменте" крылись корни явления, которое нашими
публицистами именовалось столь выразительно - "рецидив". Через несколько
лет по окончании школы "грамотный" еле-еле умел брести по печатной
странице, а потмо вовсе терял эту способность. Единственное знание,
которое у него оставалось, - это умение нацарапать свою фамилию в случаях
официальных. Подобная грамотность в подавляющем большинстве случаев была
тем особым видом косноязычия, комических и жалких потуг выражаться
по-книжному, которое еще так недавно привлекало внимание наших юмористов.
Но и таких "ученых" людей было немного. Большинство же даже в официальных
случаях ставило кресты - обычай поистине христианский.
Сверх 90 процентов, получающих образование в начальной школе,
оставались все-таки еще какие-то 10 процентов. Может быть, они, хотя бы в
незначительной степени, удовлетворяли нужду в народном образовании? Нет,
10 процентов имели другие назначение. Темной массой "грамотного" и
неграмотного народа нужно было управлять. Назначение этих 10 процентов
было настолько ясно, что нет даже надобности особенно привлекать
аргументацию.
Цифры достаточно красноречивы:
всего в средней и в неполной средней школе (высшие начальные училища)
учащихся было 785600,
из них: в средней школе - 564800,
в неполной средней школе - 220800.
Средняя школа: гимназии, реальные училища, коммерческие училища,
кадетские корпуса, институты благородных девиц и духовные семинарии
полностью, разумеется, обслуживали "чистую" публику - дворянство,
чиновничество, духовенство и значительные слои буржуазии. Народ же
здесь был представлен ничтожной цифрой - 220 тыс. учеников, или 2,8
процента общего числа учащихся в неполной средней школе.
Совершенно неестественный, поразительно нелогический разрыв между
начальной и средней школой, который сказывается в этих процентах, -
замечательно точный символ непроходимой пропасти, разделявшей народные
массы России и ее блестящую богатую и образованную верхушку.
Для этой верхушки, для нужд дворянско-чиновничьего управления
существовало 91 высшее учебное заведение с 124700 студентами и 233
учебных заведения, приближающихся по типу к нашим техникумам. В этих
техникумах учащихся было всего 48 тыс. Так разрешалась царской Россией
"проблема кадров".
Октябрьская революция получила настолько бедное наследие от царского
просветительного ведомства, что почти невозможным становится сравнение
просветительной работы Советской власти и "просвещения" императорской
России. Если все же возможно сопоставление некоторых цифр в области школ,
то во всех остальных областях культуры приходится противопоставлять
звучные полновесные ряды цифр - великие завоевания Октября - буквально
единицам, а иногда и абсолютным нулям "культурных" показателей проклятого
прошлого.
2
Различие между постановкой народного образования в СССР и в старой России
- различие не только качественное, но и принципиальное. Оно так же
глубоко, как глубока бездна, которая разделяет эксплуататорское общество с
его охранительной идеологией и свободную жизнь 165 миллионов трудящихся
нашей страны.
В течение двухсот лет после эпохи Петра Первого царская Россия смогла
создать контигент учащихся в 7 млн. Советская страна только за двадцать
лет своего существования сумела это число поднять на 18 млн. В царской
России приходило в школы в течение одного года 35 тыс. новых учеников, а в
СССР на каждый год его истории приходится в среднем около миллиона нового
пополнения в школе. Эти цифры уже выводят нас за пределы сравнения, они не
только говорят о поистине могучем движении культуры, они показывают не
виданное еще в истории человечества богатство возможностей, открывшихся
перед народом, освобожденным от эксплуатации. Они говорят о таком скачке
вперед, стремительность которого почти невозможно изобразить цифрой.
Гигантское движение советского народа к высотам культуры ни в коей мере не
может быть истолковано как простое продолжение культурной эволюции
прошлого.
Нашу страну населяют сейчас совершенно новые люди. Они отличаются не
только высокой культурностью. Решительно изменилось самое понятие
образования. То, что знал человек, кончающий университет в старой России,
было совершенно иным по сравнению с тем, что знает гражданин Советского
Союза, окончивший семилетку или даже начальную школу, а в крайнем случае и
ничего не окончивший, а побывавший на каких-либо профсоюзных курсах. Это
явление, собственно говоря, не подлежит доказательству, это аксиома, но
она доказывается буквально на каждом
шагу. Возьмем первую попавшуюся цифру, иллюстрирующую наши хозяйственные
успехи.
Например, алюминий в 1913 г. был целиком предметом импорта, у нас вовсе
не добывался. А в 1935 г. мы импортировали уже только 2 процента нужного
нам количества. Этот путь - от 100 до 2 процентов - сам по себе путь
величественный, могущий поразить воображение любого европейца, уже не
поражает наше воображение. Этот итог, пожалуй, не мог бы поразить
воображение и старого россиянина. Он, наш недавний предок, потому не стал
бы удивляться, что ему не было ровно никакого дела ни до аллюминия, ни до
его производства, ни до импорта или экспорта. Для советского гражданина
эти цифры не обьект его любопытства, а итог его собственной деятельности.
В величественном движении вперед страны, совсем еще недавно нищей и
отсталой, наш современник учавствовал сознательно в каждом из дней своей
жизни, боролся за это, переносил лишения и преодолевал препятствия,
сопротивление и предательство врагов. Не поэтому ли в нашей двадцатилетней
истории стали действительно бытовыми многие "астрономические" цифры,
которые другому мироощущению просто недоступны, как недоступны ощущению
человека ультрафиолетовые лучи. Движение вперед нашей культуры так
грандиозно и так стремительно, что напоминает по своему характеру
космические явления. Тот же самый алюминий, импорт которого мы скостили
со 100 до 2 процентов, выступает еще в одном астрономическом итоге:
потребление алюминия в стране в 1935 г. составляло по отношению в 1913 г.
1417 процентов. А ведь алюминий отнюдь не относится к "звездам первой
величины": импорт по автомобилям мы снизили от 100 процентов до 0
процентов, увеличив уже в 1925 г. потребление в стране автомобилей на 4493
процента.
И все эти эти действительно мирового размаха количественные данные
отражают обыкновенные будни нашей страны. Они есть и наш труд, и наше
знание, и результат нашего знания, и основание будущего знания. Диапазон
познания, позновательная глубина социалистической культуры выходят далеко
за пределы школы - знание рождаются из опыта, оно выражение наших
стремлений и наших удач и неудач. О б р а з о в а н и е в н а ш е й
с т р а н е - ч а с т ь е е ж и з н и , о н о п е р е с т а л о
б ы т ь э р у д и ц и е й п о т р е б и т е л я ж и з н и , о н о
с д е л а л о с ь о р у ж и е м с о з д а т е л я ж и з н и .
3
Только помня о такой качественной поправке, можно согласиться на
сопоставление наших цифровых показателей по народному образованию с
данными старой России.
Увеличение общего числа учащихся в советской общеобразовательной школе
от 7800 тыс. до 25555 тыс. произошло главным образом за счет роста школ
повышенного типа. Число учащихся в начальной школе выросло всего в полтора
раза, составляя в 1935 г.#2 10887 тыс. человек, т.е. 155 процентов по
отношению к 1914 г. По нашим масштабам это незначительное повышение. В
будущем оно примет еще более скромные размеры, пока совершенно не исчезнет
после введения всеобщего семилетнего образования.
Зато рост числа обучаемых в средней и неполной средней школе составляет
изумительнейшее явление в истории человечества. Число учеников в средней
школе возросло с 564 тыс. до 4481 тыс., т.е. на 790 процентов. Еще более
выразительны показатели по неполной средней школе. Те 220 тыс. учеников,
которые в 1914 г., собственно говоря, демонстрировали только разрыв между
низами и верхами, выросли в 10887 тыс. учеников - рост на 4945 процентов.
Эти данные показывают настоящее духовное воскрешение советского народа.
Они буквально потрясают тогда, когда вопрос касается села, этого
классического символа вековой темноты и нищеты. Здесь сила цифр
просто-напросто превышает способность обыкновенного человеческого
ощущения. Число учащихся в сельской средней школе возросло с 14 тыс. до
1291 тыс., или на 9121 процент, а в неполной средней школе с 37 тыс. до
7498 тыс. учеников, т.е. более чем на 20 тыс. процентов (21381 процент).
Столь же изумителен рост высших учебных заведений - этого
многообразного и сложного вида обучения, который известен у нас как
подготовка кадров. Уже упоминалось, что в старой России было 91 высшее
учебное заведение, в 1935 г. их уже 718. В советской высшей школе получает
образование свыше полумиллиона человек.
Среднее техническое образование до революции было в зачаточном
состоянии. В техникумах в 1914/15 учебном году обучалось 35,8 тыс.
человек, ничего не значащая цифра для государства, занимающего одну шестую
часть мира. В Советской стране наново создана средняя техническая школа. В
ней в настоящее время 715 тыс. учащихся - 1991 процент по сравнению с
прошлым. Такие учреждения, как рабфаки и ФЗУ, с общим числом учащихся
свыше полумиллиона даже и сравнивать не с чем - это действительно новое
слово в деле просмвщения масс, подготовки их к активному участию в
строительстве социализма.
Общее количество учащейся молодежи в наших стационарных школах
составляло в 1935 г.#3 27344 человек против 8191 тыс. в 1913 г. При этом
не учитывается огромная масса правительственных, общественных и различного
рода ведомственных образовательных учреждений, которые составляют
параллельное русло просвещения: разнообразные курсы, школы ликвидации
неграмотности и малограмотности, школы переквалификации, клубные кружки и
т.д. Точно так же не принимаются в расчет детские дома, площадки и сады,
охватывающие в общем итоге тоже несколько миллионов детей.
Таково исключительное по своему размаху культурное движение советского
народа, одно из самых поразительных в человеческой истории явлений,
показывающее, как органически цельна, как прекрасна новая свободная жизнь.
То, что капиталистическая Европа сделала с большим напряжением в течение
веков, Октябрьская революция совершила на протяжении двух десятков лет,
совершила при этом в совершенно новом стиле, - что называется с открытым
человеческим лицом, в чудесной радости творчества, без малейшего
проявления жестокой конкуренции, без группового и личного эгоизма, в
действительно единодушном дружеском усилии освобожденных масс, в мудром
равновесии духа и в счастливом предвидении прекрасного будущего, не
каких-либо отодвинутых в мечту веков, а будущего завтрашнего, не
выходящего за пределы живущего и творящего поколения.
И сделано это не в порядке парадного блеска, сделано в могучем процессе
все той же великой социальной победы, в общем подьеме поистине
новорожденной истории.
Мы, современники, не всегда можем понять всю пленительность этой
картины, этого грандиозного движения, столь неизмеримого по масштабам с
капиталистической культурой и уже столь привычного и буничного для нас
самих. В нашей стране еще можно встретить людей-одиночек, которых как бы
укачивает стремительное наше движение, которые естественный ритм его
ощущают как неприятные толчки. У нас еще можно услышать брюзжание
какого-нибудь чудака на тему о наших недостатках. Есть такие брюзги среди
среди наших сограждан. Часто бывает: сын такого чудака заканчивает
техникум, занимая прочное место в тех самых астрономических 19 тыс.
процентов, а его папаша ворчит:
- Как это так не хватает тетрадей? Почему раньше были тетради и
хватало, а теперь не хватает?
Раньше и в самом деле кое-кому хватало и не только одних тетрадей.
Старая Россия имела ежегодно 124 млн. тетрадей, включая сюда и импорт. А в
1935 г. у нас было произведено больше одного миллиарда тетрадей, и этого
все еще маловато для обслуживания замечательного духовного воскрешения
народов нашей страны. Почему это? Потому, что такой подьем народного
образования на коротком отрезке времени в двадцать лет, из которых многие
годы ушли на кровавую борьбу, на защиту основ нашей революции, на
отстаивание самого права нашего жить и строить, на утверждение вот этой
первоначальной вершины истории, - такой подьем не только блестящее и
счастливое деяние Советской власти, но и дело совершенно неизмеримой
сложности и трудности, дело такой же неповторимой, как и прекрасной
смелости.
Тот самый многомиллионный народ, который так тяжело, с таким предельным
напряжением, с такими страданиями, вопреки воле своих властителей, всю
свою жизнь рвался к культуре и к знанию, который в то же время еще так
недавно не верил врачам и возился с нечистой силой, теперь обнаружил
столько энергии, столько талантов, столько воли к великим действиям, что
одно его стремление к образованию могло испугать и ошеломить многих
талантливых и знающих организаторов. Дело просвещения - ведь это дело
прежде всего материальное: забота, строительство, то же производство, а
во-вторых, это дело гигантской мобилизации культурных и духовных сил всей
страны, мобилизации, для которой тоже необходимы реальные основания.
При всем своем ошеломляющем размахе советское народное образование
отнюдь не творится как-нибудь, по дешевке, а делается очень основательно и
добротно. Только в одной нашей общеобразовательной школе работает около
миллиона учителей - эту огромную культурную армию нужно было создать, -
старые учительские кадры, и без того незначительные, во время войны и
революции сильно поредели. Организация образования многомиллионного народа
в условиях революции и только что отгремевшей войны была делом не менее
трудным, чем организация промышленности в отсталой и истощавшей стране...
Народное просвещение в СССР - это не только дело просвещения народа, но
и дело просвещения народов. Это не только небывалая по количест-
венному обьему задача, но и задача труднейшей социальной композиции.
Достаточно сказать, что многие народности России не только не имели своей
школы, учителей, учебников (и тетрадей!), они не имели и письменности.
Язык этихнародностей еще нужно было открывать, как Колумб открыл Америку.
Нужно было еще прислушиваться к этому языку, научиться ему, выяснить его
законы, грамматику, снабдить его азбукой. И Советская власть не только
создала школу и письменность у этих народов, но и организовала
действительную и глубокую систему народного национального образования.
Это была работа невероятной трудности и неизмеримого величия, и эта
работа завершена. Не многие из нас знают, что, например, в Узбекской ССР
22 высших учебных заведения и 63 техникума с общим числом учащихся в 25200
человек. В царской России на месте этих учреждений стояли многоговорящие
нули и тире. В начальной, средней и неполной средней школах Узбекской ССР
учится 676 тыс. детей - процент по отношению к 1913 г. совершенно
неизмеримый. А ведь в Узбекской ССР населения всего 5 млн. человек, - как
это немного для советской астрономической статистики и как это
возмутительно много для великодержавной системы российского пренебрежения!
И этот огромный сдвиг произошел почти исключительно за время первой и
второй пятилеток. Рост числа учащихся в этой республике только по
отношению к 1923 г. составляет 916 процентов.
Столь же интересны данные и по другим национальным республикам. В
Таджикской ССР с населением всего в 1360 тыс. человек -3 высших учебных
заведения и 27 техникумов с общим числом учащихся 2800. Кроме того, в
общеобразовательной школе учится 142930 детей.
Говоря о нашей работе по народному просвещению нельзя забывать
необычайную сложность и богатство ее красок. Советская страна дала
возможность учиться на родном языке восьмидесяти трем национальностям, и
из них нет ни одной, которая не имела бы учебников в старших классах
средней школы. Средний русский учитель, поглощенный своими делами, мало
знает об этом замечательном движении народов. Он, может быть, не знает
совсем, что из 25 млн. учеников в советской общеобразовательной школе
русская национальность представлена только четырнадцатью с половиной, т.е.
примерно 60 процентами...
ЛЕКЦИИ О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ
ОБЩИЕ УСЛОВИЯ СЕМЕЙНОГО ВОСПИТАНИЯ
Дорогие родители, граждане Советского Союза!
Воспитание детей - самая важная область нашей жизни. Наши дети - это
будущие граждане нашей страны и граждане мира. Они будут творить историю.
Наши дети - это будущие отцы и матери, они тоже будут воспитателями своих
детей. Наши дети должны вырасти прекрасными гражданами, хорошими отцами и
матерями. Но и это не все: наши дети - это наша старость. Правильное
воспитание - это наша счастливая старость, плохое воспитание - это наше
будущее горе, это наши слезы, это наша вина перед другими людьми, перед
всей страной.
Дорогие родители, прежде всего вы всегда должны помнить о великой
важности этого дела, о вашей большой ответственности за него.
Сегодня мы начинаем целый ряд бесед по вопросам семейного воспитания#1.
В дальнейшем мы будем говорить подробно об отдельных деталях
воспитательной работы: о дисциплине и родительском авторитете, об игре, о
пище и одежде, о вежливостии т.д. Все это - очень важные отделы, говорящие
о полезных методах воспитательной работы. Но прежде чем говорить о них,
обратим ваше внимание на некоторые вопросы, которые имеют общее значение,
которые относятся ко всем отделам, ко всем деталям воспитания, которые
всегда нужно помнить.
Прежде всего обращаем ваше внимание на следущее: воспитать ребенка
правильно и нормально гораздо легче, чем перевоспитывать. Правильное
воспитание с самого раннего детства - это вовсе не такое трудное дело, как
многим кажется. По своей трудности это дело по силе каждому человеку,
каждому отцу и каждой матери. Хорошо воспитать своего ребенка легко может
каждый человек, если только он этого действительно захочет, а кроме того,
это дело приятное, радостное, счастливое. Совсем другое -
перевоспитание#2. Если ваш ребенок воспитывался неправильно, если вы
что-то прозевали, мало о нем думали, а то, бывает, и поленились, запустили
ребенка, тогда уже нужно многое переделывать, поправлять. И вот эта работа
поправки, работа перевоспитания - уже не такое легкое дело. Перевоспитание
требует и больше сил и больше знаний, больше терпения, а не у каждого
родителя все это найдется. Очень часто бывают такие случаи, когда семья
уже никак не может справиться с трудностями перевоспитания и приходится
отправлять сына или дочку в трудовую колонию. А бывает и так, что и
колония ничего поделать не может и выходить в жизнь человек не совсем
правильный. Возьмем даже
такой случай, когда переделка помогла, вышел человек в жизнь и работает.
Все смотрят на него, и все довольны, и родители в том числе. Но никто не
хочет подсчитать, сколько все-таки потеряли. Если бы этого человека с
самого начала правильно воспитывали, он больше взял бы от жизни, он вышел
бы в жизнь еще более сильным, более подготовленным, а значит, и более
счастливым. А кроме того, работа перевоспитания переделки - это работа не
только более трудная, но и горестная. Такая работа, даже при полном
успехе, причиняет родителям постоянные огорчения, изнашивает нервы, часто
портит родительский характер.
Советуем родителям всегда помнить об этом, всегда стараться
воспитывать так, чтобы ничего потом не пришлось переделывать, чтобы с
самого начала все было сделано правильно.
Очень много ошибок в семейной работе получается от того, что родители
как будто забывают, в какое они живут время. Бывает, родители на службе,
вообще в жизни, в обществе выступают как хорошие граждане Советского
Союза, как члены нового, социалистического общества, а дома, среди детей,
живут по старинке. Конечно, нельзя сказать, что в старой, дореволюционной
семье все было плохо, многое из старой семьи можно перенять, но нужно
всегда помнить, что наша жизнь принципиально отличается от старой жизни.
Нужно помнить, что мы живем в бесклассовом обществе#3, что такое общество
существует пока только в СССР, что нам предстоят большие бои с умирающей
буржуазией, большое социалистическое строительство. Наши дети должны
вырасти активными и сознательными строителями коммунизма.
Родители должны подумать, чем отличается новая, советская семья от
старой. В старой семье, например, отец имел больше власти, дети жили в
полной его воле и податься им от отцовской воли было некуда. Многие отцы
такой властью и злоупотребляли, относились к детям жестоко, как самодуры.
Государство и православная церковь такую власть поддерживали: это было
выгодно для общества эксплуататоров. В нашей семье иначе. Например, наша
девушка не будет ждать, пока ей родители найдут жениха... Но и наша семья
должна руководить чувствами своих детей. Очевидно, что наше руководство
уже не может пользоваться в этом деле старыми способами, а должно находить
новые.
В старом обществе каждая семья принадлежала к какому-нибудь классу и
дети этой семьи обыкновенно оставались в том же классе. Сын крестьянина и
сам обыкновенно крестьянствовал, сын рабочего тоже становился рабочим. Для
наших детей предоставлены очень широкие просторы выбора. В этом выборе
решающую роль играют не материальные возможности семьи, а исключительно
способности и подготовка ребенка. Наши дети, стало быть, пользуются
совершенно несравненным простором. Об этом знают и отцы, об этом знают и
дети. При таких условиях становится просто невозможным никакое отцовское
усмотрение. Для родителей теперь нужно рекомендовать гораздо более тонкое,
осторожное и умелое руководство.
Семья перестала быть отцовской семьей. Наша женщина пользуется такими
же правами, как и мужчина, наша мать имеет права, равные правам отца. Наша
семья подчиняется не отцовскому единовластию, а представляет собой
советской коллектив. В этом коллективе родители обладают известными
правами. Откуда берутся эти права?
В старое время считалось, что отцовская власть имеет небесное
происхождение: так угодно богу, о почитании родителей существовала
особая заповедь. В школах батюшки толковали об этом, рассказывали
детям, как бог жестоко наказывал детей за неуважение к родителям. В
Советском государстве мы детей не обманываем. Наши родители, однако, тоже
отвечают за свою семью перед всем советским обществом и советским законом.
Поэтому и наши родители имеют некоторую власть и должны иметь авторитет в
своей семье. Хотя каждая семья составляет коллектив равноправных членов
общества, все же родители и дети отличаются тем, что первые руководят
семьей, а вторые воспитываются в семье.
Обо всем этом каждый родитель должен иметь совершенно ясное
представление. Каждый должен понимать, что в семье он не полный,
бесконтрольный хозяин, а только старший, ответственный член коллектива.
Если эта мысль хорошо будет понята, то правильно пойдет и вся
воспитательная работа.
Мы знаем, что эта работа не у всех одинаково успешно протекает. Это
зависит от многих причин, и прежде всего от применения правильных методов
воспитания. Но очень важной причиной является и самое устройство семье, ее
структура. В известной мере эта структура находится в нашей власти. Можно,
например, решительно утверждать, что воспитание единственного сына или
единственной дочери гораздо более трудное дело, чем воспитание нескольких
детей. Даже в том случае, если семья испытывает некоторые материальные
затруднения, нельзя ограничиваться одним ребенком. Единственный ребенок
очень скоро становится центром семьи. Заботы отца и матери,
сосредоточенные на этом ребенке, обыкновенно превышают полезную норму.
Любовь родительская в таком случае отличается известной нервозностью.
Болезнь этого ребенка или его смерть переносится такой семьей очень
тяжело, и страх такого несчастья всегда стоит перед родителями и лишает их
необходимого спокойствия. Очень часто единственный ребенок привыкает к
своему исключительному положению и становится настоящим деспотом в семье.
Для родителей очень трудно бывает затормозить свою любовь к нему и свои
заботы, и волей-неволей они воспитывают эгоиста.
Только в семье, где есть несколько детей, родительская забота может
иметь нормальный характер. Она равномерно распределяется между всеми. В
большой семье ребенок привыкает с самых малыт лет к коллективу,
приобретает опыт взаимной связи. Если в семье есть старшие и младшие дети,
между ними устанавливается опыт любви и дружбы в самых разнообразных
формах. Жизнь такой семьи предоставляет ребенку возможность упражняться в
различных видах человеческих отношений. Перед ними проходят такие
жизненные задачи, которые единственному ребенку недоступны: любовь к
старшему брату и любовь к младшему брату - это совершенно различные
чувства, умение моделиться с братом или сестрой, привычка посочувствовать
им. Мы уже не говорим, что в большой семье на каждом шагу, даже в игре,
ребенок привыкает быть в коллективе. Все это очень важно именно для
советского воспитания. В буржуазной семье этот вопрос не имеет такого
значения, так как там все общество построено на эгоистическом принципе.
Бывают и другие случаи неполной семьи. Очень болезненно отражается
на воспитании ребенка, если родители не живут вместе, если они разошлись.
Часто дети становятся предметом распри между родителями, которые открыто
друг друга ненавидят и не скрывают этого от детей.
Необходимо рекомендовать тем родителям, которые почему-либо оставляют
один другого, чтобы в своей ссоре, в своем расхождении они больше думали о
детях. Какие угодно несогласия можно разрешить более деликатно, можно
скрыть от детей и свою неприязнь и свою ненависть к бывшему супругу.
Трудно, разумеется, мужу, оставившему семью, как-нибудь продолжать
воспитание детей. И если он не может благотворно влиять на свою старую
семиью, то лучше постарается, что она совсем его забыла, это будет более
честно. Хотя, разумеется, свои материальные обязательства по отношению к
покинутым детям он должен нести по-прежнему.
Вопрос о структуре семьи - вопрос очень важный, и к нему нужно
относиться вполне сознательно.
Если родители по-настоящему любят своих детей и хотят их воспитать как
можно лучше, они будут стараться и свои взаимные несогласия не доводить до
разрыва и тем не ставить детей в самое трудное положение.
Следующий вопрос, на который нужно обратить самое серьезное внимание, -
это вопрос о цели воспитания. В некоторых семьях можно наблюдать полное
бездумье в этом вопросе: просто живут рядом родители и дети, и родители
надеются на то, что все само собой получится. У родителей нет ни ясной
ели, ни определенной программы. Конечно, в таком случае и результаты будут
всегда случайны, и часто такие родители потом удивляются, почему у них
выросли плохие дети. Никакое дело нельзя хорошо сделать, если неизвестно,
чего хотят достигнуть.
Каждый отец и каждая мать должны хорошо знать, что они хотят воспитать
в своем ребенке. Надо отдавать себе ясный отчет относительно своих
собственных родительских желаний. Хотите ли вы воспитать настоящего
гражданина Советской страны, человека знающего, энергичного, честного,
преданного своему народу, делу революции, трудолюбивого, бодрого и
вежливого? Или вы хотите, чтобы из вашего ребенка вышел мещанин, жадный,
трусливый, какой-нибудь хитренький и мелкий делец? Дайте себе труд,
подумайте хорошо над этим вопросом, подумайте хотя бы втайне, и вы сразу
увидите и много сделанных вами ошибок, и много правильных путей впереди.
И при этом всегда вы должны помнить: вы родили и воспитываете сына или
дочь не только для вашей родительской радости. В вашей семье и под вашим
руководством растет будущий гражданин, будущий деятель и будущий борец.
Если вы напутаете, воспитаете плохого человека, горе от этого будет не
только вам, но и многим людям, и всей стране. Не отмахивайтесь от этого
вопроса, не считайте если надоедливым резонерством. Ведь на вашем заводе,
в вашем учреждении вы стыдитесь выпускать брак вместе хорошей продукции.
Еще более стыдно должно быть для вас давать обществу плохих или вредных
людей.
Этот вопрос имеет очень важное значение. Стоит только вам серьезно над
ним задуматься, и многие беседы о воспитании станут для вас лишними, вы и
сами увидите, что вам нужно делать. А как раз многие родители не думают
над таким вопросом. Они любят своих детей; они наслаждаются их обществом,
они даже хвастаются ими, наряжают их и совершенно
забывают о том, что на их моральной ответственности лежит рост будущего
гражданина.
Моежт ли задуматься над всем этим такой отец, который сам является
плохим гражданином, который совершенно не интересуется ни жизнью страны,
ни ее борьбой, ни ее успехами, которого не тревожат вражеские вылазки?
Конечно, не может. Но о таких людях и говорить не стоит, их немного в
нашей стране...
Но есть иные люди. Они на работе и среди людей чувствуют себя
гражданами, а домашние дела проходят независимо от этого: дома они или
просто помалкивают, или, напротив, ведут себя так, как не должен вести
себя советский гражданин. Раньше, чем вы начнете воспитывать своих детей,
проверьте ваше собственное поведение.
Нельзя отделить семейные дела от дел общественных. Ваша активность в
обществе или на работе должна иметь отражение и в семье, семья ваша должна
видеть ваше политическое и гражданское лицо и не отделять его от лица
родителя. Все, что совершается в стране, через вашу душу и вашу мысль
должно приходить к детям. То, что совершается на вашем заводе, что радует
или печалит вас, должно интересовать и ваших детей. Они должны знать, что
вы - общественный деятель, и гордиться вами, вашими успехами, вашими
заслугами перед обществом. И только в том случае эта гордость будет
здоровой гордостью, если ее общественная сущность детям понятна, если они
не гордятся просто вашим хорошим костюмом, вашим автомобилем или
охотничьем ружьем.
Ваше собственное поведение - самая решающая вещь. Не думайте, что вы
воспитываете ребенка только тогда, когда с ним разговариваете, или
поучаете его, или приказываете его. Вы воспитываете его в каждый момент
вашей жизни, даже тогда, когда вас нет дома. Как вы одеваетесь, как вы
разговариваете с другими людьми и о других людях, как вы радуетесь или
печалитесь, как вы обращаетесь с друзьями и с врагами, как вы смеетесь,
читаете газету - все это имеет для ребенка большое значение. Малейшие
изменения в тоне ребенок видит или чувствует, все повороты вашей мысли
доходят до него невидимыми путями, вы их не замечаете. А если дома вы
грубы, или хвастливы, или пьянствуете, а еще хуже, если вы оскорбляете
мать, вам уже не нужно думать о воспитании: вы уже воспитываете ваших
детей, и воспитываете плохо, и никакие самые лучшие советы и методы вам не
помогут.
Родительское требование к себе, родительское уважение к своей семье,
родительский контроль над каждым своим шагом - вот первый и самый главный
метод воспитания!
А между тем приходится иногда встречать таких родителей, которые
считают, что нужно найти какой-то хитрейший рецепт воспитания детей, и
дело будет сделано. По их мнению, если этот рецеп дать в руки самому
заядлому лежебоке, он при помощи рецепта воспитает трудолюбивого человека;
если его дать мошеннику, рецепт поможет воспитать честного гражданина; в
руках враля он тоже сделает чудо, и ребенок вырастет правдивым.
Таких чудес не бывает. Никакие рецепты не помогут, если в самой
личности воспитателя есть большие недостатки.
На эти недостатки и нужно обратить первое внимание. А что касается
фокусов, то нужно раз навсегда помнить, что педагогических фокусов просто
не существует. К сожалению, иногда можно видеть таких людей, верящих в
фокусы. Тот придумает особое наказание, другой вводит какие-нибудь премии,
третий всеми силами старается паясничать дома и развлекать детей,
четвертый подкупает обещаниями.
Воспитание детей требует самого серьезного тона, самого простого и
искреннего. В этих трех качествах должна заключаться предельная правда
вашей жизни. Самое незначительное прибавление лживости, искусственности,
зубоскальства, легкомыслия делает воспитательную работу обреченной на
неудачу. Это вовсе не значит, что вы должны быть всегда надуты,
напыщеннны, - будьте просто искренни, пусть ваше настроение соответствует
моменту и сущности происходящего в вашей семье.
Фокусы мешают людям видеть настоящие задачи, стоящие перед ними, фокусы
в первую очередь забавляют самих родителей, фокусы отнимают время.
А многие родители так любят жаловаться на недостаток времени!
Конечно, лучше, если родители чаще бывают с детьми, очень нехорошо,
если родители никогда их не видят. Но все же необходимо сказать, что
правильное воспитание вовсе не требует, чтобы родители не спускали с детей
глаз. Такое воспитание может принести только вред. Оно развивает
пассивность и духовный рост их идет слишком быстро. Родители любят этим
похвастаться, но потом убеждаются, что допустили ошибку.
Вы должны хорошо знать, что делает, где находится, кем окружен ваш
ребенок, но вы должны предоставить ему необходимую свободу, чтобы он
находился не только под вашим личным влиянием, а под многими
разнообразными влияниями жизни. Не думайте при этом, что вы должны
трусливо отгораживать его от влияний отрицательных или даже враждебных.
Ведь в жизни все равно ему придется столкнуться с различными соблазнами, с
чуждыми и вредными людьми и обстоятельствами. Вы должны выработать у него
умение разбираться в них, бороться с ними, узнавать их своевременно. В
парниковом воспитании, в изолированном высиживании нельзя этого
выработать. Поэтому, совершенно естественно, вы должны допустить самое
разнообразное окружение ваших детей, но никогда не теряйте их из виду.
Детям необходимо вовремя помочь, вовремя остановить их, направить.
Таким образом, от вас требуется только постоянный корректив в жизнь
ребенка, но вовсе не то, что называется вождением за руку. В свое время мы
коснемся подробнее этого вопроса, сейчас же мы остановились на нем только
потому, что зашел разговор о времени. Для воспитания нужно не большое
время, а разумное использование малого времени. И еще раз повторяем:
воспитание происходит всегда, даже тогда, когда вас нет дома.
Истинная сущность воспитательной работы, вероятно вы и сами уже
догадались об этом, заключается вовсе не в ваших разговорах с ребенком, не
в прямом воздействии на ребенка, а в организации вашей семьи, вашей личной
и общественной жизни и в организации жизни ребенка. Воспитательная работа
есть прежде всего работа организатора. В этом деле поэтому нет мелочей. Вы
не имеете права ничего назвать мелочью и забыть о
ней. Страшной ошибкой будет думать, что в вашей жизни или в жизни вашего
ребенка вы что-нибудь выделаете крупное и уделите этому крупному все ваше
внимание, а все остальное отбросите в сторону. В воспитательной работе нет
пустяков. Какой-нибудь бант, который вы завязываете в волосах девочки, та
или иная шапочка, какая-нибудь игрушка - все это такие вещи, которые могут
иметь в жизни ребенка самое большое значение. Хорошая организация в том и
заключается, что она не выпускает из виду мельчайших подробностей и
случаев. Мелочи действуют регулярно, ежедневно, ежечасно, из них и
складывается жизнь. Руководить этой жизнью, организовать ее и будет самой
ответственной вашей задачей.
В следующих беседах мы рассмотрим отдельные методы воспитательной
работы в семье более подробно. Сегодняшняя беседа была вступлением.
Резюмируем кратко сказанное сегодня.
Надо стремиться к правильному воспитанию, чтобы потом не пришлось
заниматься перевоспитанием, что гораздо труднее.
Надо помнить, что вы руководите новой советской семьей. По возможности
надо добиваться правильной структуры этой семьи.
Необходимо иметь перед собой точную цель и программу воспитательной
работы.
Надо всегда помнить, что ребенок не только ваша радость, но и будущий
гражданин, что вы отвечаете за него перед страной. Надо прежде всего
самому быть хорошим гражданином и вносить свое гражданское самочувствие и
в семью.
Надо предьявлять самые строгие требования к своему собственному
поведению.
Не нужно надеяться ни на какие рецепты и фокусы. Нужно быть серьезным,
простым и искренним.
Не нужно рассчитывать на большую трату времени, нужно уметь руководить
ребенком, а не оберегать его от жизни.
Главное в воспитательной работен заключается в организации жизни семьи
с пристальным учетом мелочей.
О РОДИТЕЛЬСКОМ АВТОРИТЕТЕ
В прошлой беседе мы говорили о том, что советская семья многим отличается
от семьи буржуазной. И прежде всего ее отличие заключается в характере
родительской власти. Наш отец и наша мать уполномочены обществом воспитать
будущего гражданина нашего Отечества, они отвечают перед обществом. На
этом и основывается их родительская власть и их авторитет в глазах детей.
Однако будет просто неудобно в самой семье перед детьми доказывать
родительскую власть постоянной ссылкой на такое общественное полномочие.
Воспитание детей начинается с того возраста, когда никакие логические
доказательства и предьявление общественных прав вообще невозможны, а между
тем без авторитета невозможен воспитатель.
Наконец, самый смысл авторитета в том и заключается, что он не требует
никаких доказательств, что он принимается как несомненное достоинство
старшего, как его сила и ценность, видимая, так сказать, простым детским
глазом.
Отец и мать в глазах ребенка должны иметь этот авторитет. Часто
приходится слышать вопрос: что делать с ребенком, если он не слушается?
Вот это самое "не слушается" и есть признак того, что родители в его
глазах не имеют авторитета.
Откуда берется родительский авторитет, как он организуется?
Те родители, у которых дети "не слушаются", склонны иногда думать, что
авторитет дается от природы, что это - особый талант. Если таланта нет, то
и поделать ничего нельзя, остается только позавидовать тому, у кого такой
талант есть. Эти родители ошибаются. Авторитет может быть организован в
каждой семье, и это даже не очень трудное дело.
К сожалению, встречаются родители, которые организуют такой авторитет
на ложных основаниях. Они стремятся к тому, чтобы дети их слушались, это
составляет их цель. А на самом деле это ошибка. Авторитет и послушание не
могут быть целью. Цель может быть только одна: правильное воспитание.
Только к этой одной цели и нужно стремиться. Детское послушание может
быть только одним из путей к этой цели. Как раз те родители, которые о
настоящих целях воспитания не думают, добиваются послушания для самого
послушания. Если дети послушны, родителям живется спокойнее. Вот это самое
спокойствие и является их настоящей целью. На поверку всегда выходит, что
ни спокойствие, ни послушание не сохраняются долго. Авторитет, построенный
на ложных основаниях, только на очень короткое время помогает, скоро все
разрушается, не остается ни авторитета, ни послушания. Бывает и так, что
родители добиваются послушания, но зато все остальные цели воспитания в
загоне: вырастают, правда, послушные, но слабые дети.
Есть много сортов такого ложного авторитета. Мы рассмотрим здесь более
или менее подробно десяток этих сортов. Надеемся, что после такого
рассмотрения легче будет выяснить, каким должен быть авторитет настоящий.
Приступим.
А в т о р и т е т п о д а в л е н и я. Это самый страшный сорт
авторитета, хотя и не самый вредный. Больше всего таким авторитетом
страдают отцы. Если отец дома всегда рычит, всегда сердит, за каждый
пустяк разражается громом, при всяком удобном и неудобном случае хватается
за палку или ремень, на каждый вопрос отвечает грубостью, каждую вину
ребенка отмечает наказанием, то это и есть авторитет подавления. Такой
отцовский террор держит в страхе всю семью: не только детей, но и мать. Он
приносит вред не только потому, что запугивает детей, но и потому, что
делает мать нулевым существом, которое способно быть только прислугой. Не
нужно доказывать, как вреден такой авторитет. Он ничего не воспитывает, он
только приучает детей подальше держаться от страшного папаши, он вызывает
детскую ложь и человеческую трусость, и в то же время он воспитывает в
ребенке жестокость. Из забитых и безвольных детей выходят потом либо
слякотные, никчемные люди, либо самодуры, в течение всей своей жизни
мстящие за подавлен-
ное детство. Этот самый дикий сорт авторитета бывает только у некльтурных
родителей и в последнее время, к счастью, вымирает.
А в т о р и т е т р а с с т о я н и я . Есть такие отцы, да и матери,
которые серьезно убеждены: чтобы дети слушались, нужно поменьше с ними
разговаривать, подальше держаться, изредка только выступать в виде
начальства. Особенно любили этот вид в некоторых старых интеллигентских
семьях. здесь сплошь и рядом у отца какой-нибудь отдельный кабинет, из
которого он показывается изредка какпервосвященник. Обедает он отдельно,
развлекается отдельно, даже свои распоряжения по вверенной ему семье он
передает через мать. Бывают и такие матери: у них своя жизнь, свои
интересы, свои мысли. Дети находятся в ведении бабушки или даже
домработницы.
Нечего и говорить, что такой авторитет не приносит никакой пользы и
такая семья не может быть названа советской семьей.
А в т о р и т е т ч в а н с т в а . Это особый вид авторитета
расстояния, но, пожалуй, более вредный. У каждого гражданина Советского
государства есть свои заслуги. Но некоторые люди считают, что они самые
заслуженные, самые важные деятели, и показывают эту важность на каждом
шагу, показывают своим детям. Дома они даже больше пыжатся и надуваются,
чем на работе, они только и делают, что толкуют о своих достоинствах, они
высокомерно относятся к остальным людям. Бывает очень часто, что,
пораженные таким видом отца, начинают чваниться и дети. Перед товарищами
они тоже выступают не иначе, как с хвастливым словом, на каждом шагу
повторяя: мой папа - начальник, мой папа - писатель, мой папа - командир,
мой папа - знаменитость. В этой атмосфере высокомерия важный папа уже не
может разобрать, куда идут его дети и кого он воспитывает. Встречается
такой авторитет и у матерей: какое-нибудь особенное платье, важное
знакомство, поездка на курорт - все это дает им основание для чванства,
для отделения от остальных людей и от своих собственных детей.
А в т о р и т е т п е д а н т и з м а . В этом случае родители больше
обращают внимания на детей, больше работают, но работают, как бюрократы.
Они уверены в том, что дети должны каждое родительское слово выслушивать с
трепетом, что слово их - это святыня. Свои распоряжения они отдают
холодным тоном, и раз оно отдано, то немедленно становится законом. Такие
родители больше всего боятся, как бы дети не подумали, что папа
ошибся, что папа человек нетвердый. Если такой папа сказал: "Завтра будет
дождь, гулять нельзя", то хотя бы завтра была и хорошая погода, все же
считается, что гулять нельзя. Папе не понравилась какая-нибудь
кинокартина, он вообще запретил детям ходить в кино, в том числе и на
хорошие картины. Папа наказал ребенка, потом обнаружилось, что ребенок не
так виноват, как казалось сначала, пап ни за что не отменит своего
наказания: раз я сказал, так и должно быть. На каждый день хватает для
такого папы дела, в каждом движении ребенка он видит нарушение порядка и
законности и пристает к нему с новыми законами и распоряжениями. Жизнь
ребенка, его интересы, его рост проходят мимо такого папы незаметно; он
ничего не видит, кроме своего бюрократического начальствования в семье.
А в т о р и т е т р е з о н е р с т в а . В этом случае родители
буквально
заедают детскую жизнь бесконечными поучениями и назидательными
разговорами. Вместо того чтобы сказать ребенку несколько слов, может быть
даже в шутливом тоне, родитель усаживает его против себя и начинает
скучную и надоедливую речь. Такие родители уверены, что в поучениях
заключается главная педагогическая мудрость. В такой семье всегда мало
радости и улыбки. Родители изо всех сил стараются быть добродетельными,
они хотят в глазах детей непогрешимыми. Но они забывают, что дети - это не
взрослые, что у детей своя жизнь и что нужно эту жизнь уважать. Ребенок
живет более эмоционально, более страстно, чем взрослый, он меньше всего
умеет заниматься рассуждениями. Привычка мыслить должна приходить к нему
постепенно и довольно медленно, а постоянные разглагольствования
родителей, постоянное их худение и болтливость проходят почти бесследно в
их сознании. В резонерстве родителей дети не могут увидеть никакого
авторитета.
А в т о р и т е т л ю б в и . Это у нас самый распостраненный вид
ложного авторитета. Многие родители убеждены: чтобы дети слушались, нужно,
чтобы они любили родителей, а чтобы заслужить эту любовь, необходимо на
каждом шагу показывать детям свою родительскую любовь. Нежные слова,
бесконечные лобзания, ласки, признания сыплются на детей в совершенно
избыточном количестве. Если ребенок не слушается, у него немедленно
спрашивают: "Значит, ты папу не любишь?" Родители ревниво следят за
выражением детских глаз и требуют нежности и любви. Часто мать при детях
рассказывает знакомым: "Он страшно любит папу и страшно любит меня, он
такой нежный ребенок..."
Такая семья настолько погружается в море сентиментальности и нежных
чувств, что уже ничего другого не замечает. Мимо внимания родителей
проходят многие важные мелочи семейного воспитания. Ребенок все должен
делать из любви к родителям.
В этой линии много опасных мест. Здесь вырастает семейный эгоизм. У
детей, конечно, не хватает сил на такую любовь. Очень скоро они замечают,
что папу и маму можно как угодно обмануть, только нужно это делать с
нежным выражением. Папу и маму можно даже запугать, стоит только надуться
и показать, что любовь начинает проходить. С самых малых лет ребенок
начинает понимать, что к людям можно подыгрываться. А так как он не может
любить так же сильно и других людей, то подыгрывается к ним уже без всякой
любви, с холодным и циническим расчетом. Иногда бывает, что любовь к
родителям сохраняется надолго, но все остальные люди рассматриваются как
посторонние и чуждые, к ним нет симпатии нет чувства товарищества.
Это очень опасный вид авторитета. Он выращивает неискренних и лживых
эгоистов. И очень часто первыми жертвами такого эгоизма становятся сами
родители.
А в т о р и т е т д о б р о т ы . Это самый неумный вид авторитета. В
этом случае детское послушание также организуется через детскую любовь,
но она вызывается не поцелуями и излияниями, а уступчивостью, мягкостью,
добротойй родителей. Папа или мама выступает перед ребенком в образе
доброго ангела. Они все разрешают, им ничего не жаль, они не скупые, они
замечательные родители. Они боятся всяких конфликтов, они предпочитают
семейный мир, они готовы чем угодно пожертвовать
только бы все было благополучно. Очень скоро в такой семье дети начинают
просто командовать родителями, родительское непротивление открывает самый
широкий простор для детских желаний капризов, требований. Иногда родители
позволяют себе небольшое сопротивление, но уже поздно, в семье уже
образовался вредный опыт.
А в т о р и т е т д р у ж б ы . Довольно часто еще и дети не
родились, а между родителями есть уже договор: наши дети будут нашими
друзьями. В общем, это, конечно, хорошо. Отец и сын, мать и дочь могут
быть друзьями и должны быть друзьями, но все же родители остаются старшими
членами семейного коллектива и дети все же остаются воспитанниками. Если
дружба достигает крайних пределов, воспитание прекращается или начинается
противоположный процесс: дети начинают воспитывать родителей. Такие семьи
приходятся иногда наблюдать среди интеллигенции. В этих семьях дети
называют родителей Петькой или Маруськой, потешаются над ними, грубо
обрывают, поучают на каждом шагу, ни о каком послушании не может быть и
речи. Но здесь нет и дружбы, так как никакая дружба невозможна без
взаимного уважения.
А в т о р и т е т п о д к у п а - самый безнравственный вид
авторитета, когда послушание просто покупается подарками и обещаниями.
Родители, не стесняясь, так и говорят: будешь слушаться - куплю тебе
лошадку, будешь слушаться - пойдем в цирк.
Разумеется, в семье тоже возможно некоторое поощрение, нечто похожее на
премирование#4; но ни в каком случае нельзя детей премировать за
послушание, за хорошее отношение к родителям. Можно премировать за хорошую
учебу, за выполнение действительно какой-нибудь трудной работы. Но и в
этом случае никогда нельзя заранее обьявлять ставку и подстегивать детей в
их школьной ил иной работе соблазнительными обещаниями.
Мы рассмотрели несколько видов ложного авторитета. Кроме них, есть еще
много сортов. Есть авторитет веселости, авторитет учености, авторитет
"рубахи-парня", авторитет красоты. Но бывает часто и так, что родители
вообще не думают ни о каком авторитете, живут как-нибудь, как попало и
как-нибудь тянут волынку воспитания детей. Сегодня родитель нагремел и за
пустяк наказал мальчика, завтра он признается ему в любви, послезавтра ему
что-нибудь обещает в порядке подкупа, а на следующий день снова наказал,
да еще и упрекнул за все свои добрые дела. Такие родители всегда мечутся,
как угорелые кошки, в полном бессилии, в полном непонимании того, что они
делают. Бывает и так, что отец придерживается одного вида авторитета, а
мать - другого. Детям в таком случае приходится быть прежде всего
дипломатами и научиться лавировать между папой и мамой. Наконец, бывает и
так, что родителп росто не обращают внимания на детей и думают только
своем спокойствии.
В чем же должен состоять настоящий родительский авторитет в советской
семье?
Главным основанием родительского авторитета только и может быть и жизнь
и работа родителей, их гражданское лицо, их поведение. Семья есть большое
и ответственное дело, родители руководят этим делом и отвечают за него
перед обществом, перед своим счастьем и перед жизнью де-
тей. Если родители это дело делают честно, разумно, если перед ними
поставлены значительные и прекрасные цели, если они сами всегда дают себе
полный отчет в своих действиях и поступках, это значит, что у них есть и
родительский авторитет, и не нужно искать никаких иных оснований, и тем
более не нужно придумывать ничего искусственного.
Как только дети начинают подрастать, они всегда интересуются, где
работает отец или мать, каково их общественное положение. Как можно раньше
они должны узнать, чем живут, чем интересуются, с кем рядом стоят их
родители. Дело отца или матери должно выступать перед ребенком как
серьезное, заслуживающее уважения дело. Заслуги родителей в глазах детей
должны быть прежде всего заслугами перед обществом, действительной
ценностью, а не только внешностью. Очень важно, если эти заслуги дети
видят не изолированно, а на фоне достижений нашей страны. Не чванство, а
хорошая советская гордость должна быть у детей, но в то же время
необходимо, чтобы дети гордились не только своим отцом или матерью, чтобы
они знали имена великих и знатных людей нашего Отечества, чтобы отец или
мать в их представлении выступали как участники этого большого ряда
деятелей.
При этом нужно всегда помнить, что в каждой человеческой деятельности
есть свои напряжения и свое достоинство. Ни в коем случае родители не
должны предоставляться детям как рекордсмены в своей области, как ни с чем
не сравнимые гении. Дети должны видеть и заслуги других людей, и
обязательно заслуги ближайших товарищей отца и матери. Гражданский
авторитет родителей только тогда станет на настоящую высоту, если это не
авторитет выскочки или хвастуна, а авторитет члена коллектива. Если вам
удастся воспитать своего сына так, что он будет гордиться целым заводом,
на котором отец работает, если его будут радовать успехи этого завода, -
значит, вы воспитали его правильно.
Но родители должны выступать не только как деятели ограниченного фронта
своего коллектива. Наша жизнь есть жизнь социалистического общества. перед
своими детьми отец и мать должны выступать как участники этой жизни.
События международной жизни, достижения литературы - все должно отражаться
в мыслях отца, в его чувствах, в его стремлениях. Только такие родители,
живущие полной жизнью, - граждане нашей страны, будут иметь у детей
настоящий авторитет. При этом не думайте, пожайлуста, что такой жизнью вы
должны жить "нарочно", чтобы дети видели, чтобы поразить их вашими
качествами. Это - порочная установка. Вы должны искренне, на самом деле
жить такой жизнью, вы не должны стараться особо демонстрировать ее перед
детьми. Будьте покойны, они сами все увидят, что нужно.
Но вы не только гражданин. Вы еще и отец. И родительское ваше дело вы
должны выполнять как можно лучше, и в этом заключаются корни вашего
авторитета. И прежде всего вы должны знать, чем живет, интересуется, что
любит, что не любит, чего хочет и чего не хочет ваш ребенок. Вы должны
знать, с кем он дружит, с кем играет и во что играет, что читает, как
воспринимает прочитанное. Когда он учится в школе, вам должно быть
известно, как он относится к школе и к учителям, какие у него затруднения,
как он ведет себя в классе. Это все вы должны знать всегда, с самых малых
лет вашего ребенка. Вы не должны неожиданно узнавать о
разных неприятностях и конфликтах, вы должны их предугадывать и
предупреждать.
Все это нужно знать, но это вовсе не значит, что вы можете преследовать
вашего сына постоянными и надоедливыми расспросами, дешевым и назойливым
шпионством. С самого начала вы должны так поставить дело, чтобы дети сами
вам рассказывали о своих делах, чтобы им хотелось вам рассказать, чтобы
они были заинтересованы в вашем знании. Иногда вы должны пригласить к себе
товарищей сына, даже угостить их чем-нибудь, иногда вы сами должны
побывать в той семье, где есть эти товарищи, вы должны при первой
возможности познакомиться с этой семьей.
Для всего этого не требуется много времени, длч этого нужно только
внимание к детям и к их жизни.
И если у вас будет такое знание и такое внимание, это не пройдет
незамеченным для ваших детей. Дети любят такое знание и уважают родителей
за это.
Авторитет знания необходимо приведет и к авторитету помощи. В жизни
каждого ребенка бывает много случаев, когда он не знает, как нужно
поступить, когда он нуждается в совете и в помощи. Может быть, он не
попросит вас о помощи, потому что не умеет это сделать, вы сами должны
прийти с помощью.
Часто эта помощь может быть оказана в прямом совете, иногда в шутке,
иногда в распоряжении, иногда даже в приказе. Если вы знаете жизнь вашего
ребенка, вы сами увидите, как поступить наилучшим образом. Часто бывает,
что эту помощь нужно оказать особым способом. Нужно бывает либо принять
участие в детской игре, либо познакомиться с товарищами детей, либо
побывать в школе и поговорить с учителем. Если в вашей семье несколько
детей, а это - самый счастливый случай, к делу такой помощи могут быть
привлечены старшие братья и сестры.
Родительская помощь не должна быть навязчива, надоедлива, утомительна.
В некоторых случаях совершенно необходимо предоставить ребенку самому
выбраться из затруднения, нужно, чтобы он привыкал преодолевать
препятствия и разрешать более сложные вопросы. Но нужно всегда видеть, как
ребенок совершает эту операцию, нельзя допускать, чтобы он запутался и
пришел в отчаяние. Иногда даже нужно, чтобы ребенок видел вашу
настороженность, внимание и доверие к его силам.
Авторитет помощи, осторожного и внимательного руководства счастливо
дополнится авторитетом знания. Ребенок будет чувствовать ваше присутствие
рядом с ним, вашу разумную заботу о нем, вашу страховку, но в то же
время он будет знать, что вы от него кое-что требуете, что вы и не
собираетесь все делать за него, снять с него ответственность.
Вот именно линия ответственности является следующей важной линией
родительского авторитета. Ни в каком случае ребенок не должен думать, что
ваше руководство семьей и им самим есть ваше удовольствие или развлечение.
Он должен знать, что вы отвечаете не только за себя, но и за него перед
советским обществом. Не нужно бояться открыто и твердо сказать сыну или
дочери, что они воспитываются, что им нужно еще многому учиться, что они
должны вырасти хорошими гражданами и хорошими людьми, что родители
отвечают за достижение этой цели,
что они не боятся этой ответственности. В этой линии ответственности лежат
начала не только помощи, но и требования. В некоторых случаях это
требование должно быть выражено в самой суровой форме, не допускающей
возражений. Между прочим, нужно сказать, что такое требование только и
может быть сделано с пользой, если авторитет ответственности уже создан в
представлении ребенка. Даже в самом малом возрасте он должен чувствовать,
что его родители не живут вместе с ним на необитаемом острове.
Заканчивая нашу беседу, кратко резюмируем сказанное.
Авторитет необходим в семье.
Надо отличать настоящий авторитет от авторитета ложного, основанного на
искусственных принципах и стремящегося создать послушание любыми
средствами.
Действительный авторитет основывается на вашей гражданской
деятельности, на вашем гражданском чувстве, на вашем знании жизни
ребенка, на вашей помощи ему и на вашей ответственности за его воспитание.
ИГРА
Игра имеет важное значение в жизни ребенка, имеет то же значение, какое у
взрослого имеет деятельность, работа, служба. Каков ребенок в игре, таков
во многом он будет в работе, когда вырастет. Поэтому воспитание будущего
деятеля происходит прежде всего в игре. И вся история отдельного человека
как деятеля и работника может быть представлена в развитии игры и в
постепенном переходе ее в работу. Этот переход совершается очень медленно.
В самом младшем возрасте ребенок преимущественно играет, его рабочие
функции очень незначительны и не выходят за пределы самого простого
самообслуживания: он начинает самостоятельно есть, укрываться одеялом,
надевать штанишки. Но даже и в эту работу он еще вносит много игры. В
хорошо организованной семье эти рабочие функции постепенно усложняются,
ребенку поручаются все более сложные работы, сначала исключительно в целях
самообслуживания, потом и такие работы, которые имеют значение для всей
семьи. Но игра в это время составляет главное занятие ребенка, наиболее
его увлекает, интересует. В школьном возрасте работа уже занимает очень
важное место, она связана с более серьезной ответственностью, она связана
и с более определенными и ясными представлениями о будущей жизни ребенка,
это уже работа такого сорта, которая близко стоит к общественной
деятельности. Но и в это время ребенок еще очень много играет, любит игру,
ему даже приходится переживать довольно сложные коллизии, когда играк
кажется настолько симпатичнее работы, что хочется отложить работу и
поиграть. Если такие коллизии происходят, это значит, что воспитание
ребенка в игре и в рабочих функциях происходило неправильно, что родители
допустили какие-то перегибы. Отсюда уже видно, какое важное значение имеет
руководство игрой ребенка. В жизни мы встречаем много взрослых людей,
давно окончивших школу, у которых любовь к игре преобладает над
любовью к работе. Сюда нужно отнести всех людей, которые слишком активно
гоняются за удовольствиями, которые забывают о работе ради хорошей,
веселой компании. К этому сорту людей нужно отнести и тех, которые
позируют, важничают, фиглярничают, лгут без всякой цели. Они принесли из
детства в серьезную жизнь игровые установки, у них эти установки не были
правильно преобразованы в рабочие установки, - это значит, что они плохо
воспитаны, и это плохое воспитание происходило преимущественно в
неправильно организованной игре.
Все сказанное вовсе не означает, что нужно как можно раньше отвлекать
ребенка от игры и переводить на рабочее усилие и на рабочую заботу. Такой
перевод не принесет пользы, он явится насилием над ребенком, он вызовет у
него отвращениек работе и усилит стремление к игре. Воспитание будущего
деятеля должно заключаться не в устранении игры, а в такой организации ее,
когда играет остается игрой, но в игре воспитываются качества будущего
работника и гражданина.
Для того чтобы руководить игрой ребенка и воспитывать его в игре,
родители должны хорошо подумать над вопросом о том, что такое и чем она
отличается от работы. Если родители не подумают над этим вопросом, не
разберутся в нем как следует, они не смогут руководить ребенком и будут
теряться в каждом отдельном случае, будут скорее портить ребенка, чем
воспитывать.
Нужно прежде всего сказать, что между игрой и работой нет такой большой
разницы, как многие думают. Хорошая игра похожа на хорошую работу, плохая
игра похожа на плохую работу. Это сходство очень велико, можно прямо
сказать: плохая работа больше похожа на плохую игру, чем на хорошую
работу.
В каждой хорошей игре есть прежде всего рабочее усилие и усилие мысли.
Если вы купите ребенку заводную мышку, целый день будете заводить ее и
пускать, а ребенок будет целый день смотреть на эту мышку и радоваться - в
этой игре не будет ничего хорошего. Ребенок в этой игре остается
пассивным, все его участие заключается в том, что он глазеет. Если ваш
ребенок будет заниматься только такими играми, из него и вырастет
пассивный человек, привыкший глазеть на чужую работу, лишенный почина и не
привыкший творить в работе новое, не привыкший преодолевать трудности.
Игра без усилия, без активной деятельности - всегда плохая игра. Как
видите, в этом пункте игра очень похожа на работу.
Игра доставляет ребенку радость. Это будет или радость творчества, или
радость победы, или радость эстетическая - радость качества. Такую же
радость приносит и хорошая работа. И здесь полное сходство.
Некоторые думают, что работа отличается от игры тем, что в работе есть
ответственность, а в игре ее нет. Это неправильно: в игре есть такая же
большая ответственность, как в работе, - конечно, в игре хорошей,
правильной, об этом ниже будет сказано подробнее.
Чем же все-таки отличается игра от работы? Это отличие лежит только в
одном: работа есть участие человека в общественном производстве или в
руководстве этим производством, в создании материальных, культурных, иначе
говоря, социальных ценностей. Игра не преследует таких целей, к
общественным целям она не имеет прямого отношения, но имеет к ним
отношение косвенное: она приучает человека к тем физическим и психическим
усилиям, которые необходимы для работы.
Теперь уже ясно, что мы должны потребовать от родителей в деле
руководства детской игрой. Первое - это следить, чтобы игра не делалась
единственным стремлением ребенка, чтобы не отвлекала его целиком от
общественных целей. Второе - чтобы в игре воспитывались те психические и
физические навыки, которые необходимы для работы.
Первая цель достигается, как уже было сказано, постепенным вовлечением
ребенка в область труда, который медленно, но неуклонно приходит на смену
игре. Вторая цель достигается правильным руководством самой игрой: выбором
игры, помощью ребенку в игре.
В настоящей беседе мы будем говорить только о второй цели, вопросу же о
трудовом воспитании будет посвящена отдельная беседа.
Приходится очень часто наблюдать неправильные действия родителей в деле
руководства игрой. Эта неправильность бывает трех видов. Некоторые
родители просто не интересуются игрой своих детей и думают, что дети и
сами знают, как лучше играть. У таких родителей дети играют как хотят и
когда хотят, сами выбирают себе игрушки и сами организуют игру. Другие
родители много внимания уделяют игре, даже слишком много, все время
вмешиваются в игру детей, показывают, рассказывают, дают игровые задачи,
часто решают их раньше, чем решит ребенок, и радуются. У таких родителей
ребенку ничего не остается, как слушаться родителей и подражать им: здесь,
в сущности, играют больше родители, чем ребенок. Если у таких родителей
ребенок что-нибудь строит и затрудняется в постройке, отец или мать
присаживается рядом с ним и говорит:
- Ты не так делаешь, смотри, как надо делать.
Если ребенок вырезывает что-нибудь из бумаги, отец или мать некоторое
время смотрит на его усилия, а потом отбирает у него ножницы и говорит:
- Давай я тебе вырежу. Видишь, как хорошо вышло?
Ребенок смущенно смотрит и видит, что у отца вышло действительно лучше.
Он протягивает отцу второй листок бумаги и просит еще что-нибудь вырезать,
и отец охотно это делает, довольный своими успехами. У таких родителей
дети повторяют только то, что делают родители, они не привыкают
преодолевать затруднения, самостоятельно добиваться повышения качества и
очень рано привыкают к мысли, что только взрослые все умеют делать хорошо.
У таких детей развивается неуверенность в своих силах, страх перед
неудачей.
Третьи родители считают, что самое главное заключается в количестве
игрушек. Они расходуют большие деньги на игрушки, забрасывают детей самыми
разнообразными игрушками и гордятся этим. Детский уголок таких родителей
похож на игрушечный магазин. Такие родители как раз очень любят
механические хитрые игрушки и заполняют ими жизнь коллекционерами игрушек,
а в худшем случае - наиболее частом - без всякого интереса переходят от
игрушки к игрушке, играют без увлечения, портят и ломают игрушки и
требуют новых.
Правильное руководство игрой требует от родителей более вдумчивого и
более осторожного отношения к игре детей.
Детская игра проходит несколько стадий развития, и в каждой стадии
требуется особый метод руководства. Первая стадия - это время комнатной
игры, время игрушки. Она начинает переходить во вторую стадию в возрасте
пяти-шести лет#5. Первая стадия характеризуется тем, что ребенок
предпочитает играть один, редко допускает участие одного, двух товарищей.
В эти годы ребенок любит играть своими игрушками и неохотно играет
игрушками чужими. В этой стадии как раз развиваются личные способности
ребенка. Не нужно бояться, что, играя один, ребенок вырастет эгоистом,
нужно предоставить ему возможность играть в одиночестве, но нужно следить,
чтобы эта первая стадия не затянулась, чтобы она вовремя перешла во вторую
стадию. В первой стадии ребенок не способен играть в группе, он часто
ссорится с товарищами, не умеет найти с ними коллективный интерес. Нужно
дать ему свободу в этой индивидуальной игре, не нужно навязывать ему
компаньонов, потому что такое навязывание приводит только к разрушению
игрового настроения, к привычкам нервничать и скандалить. Можно прямо
утверждать: чем лучше ребенок играет в младшем возрасте в одиночку, тем
лучшим товарищем он будет в дальнейшем. В этом возрасте ребенок отличается
очень большой агрессивностью, он в известном смысле "собственник". Самый
лучший метод заключается в том, что не нужно давать ребенку упражняться в
этой агрессивности и в развитии "собственнических" побуждений. Если
ребенок играет один, он развивает свои способности: воображение,
конструктивные навыки, навыки материальной организации. Это полезно. Если
же вы против его воли посадите его играть в группе, то этим самым не
избавите его от агрессивности, себялюбия.
У некоторых детей раньше, у других позже это предпочтение одинокой игры
начинает перерастать в интерес к товарищам, к групповой игре. Надо помочь
ребенку с наибольшей выгодой совершить этот довольно трудный переход.
Нужно, чтобы расширение круга товарищей происходило в обстановке наиболее
благоприятной. Обыкновенно этот переход происходит в виде повышения
интереса ребенка к подвижным играм на свежем воздухе, к играм во дворе. Мы
считаем наиболее выгодным такое положение, когда в группе детей во дворе
есть один более старший, который пользуется общим авторитетом и выступает
как организатор более молодых.
Вторая стадия детской игры труднее для руководства, так как в этой
стадии дети уже не играют на глазах у родителей, а выходят на более
широкую общественную арену. Вторая стадия продолжается до 11-12 лет,
захватывая часть школьного времени.
Школа приносит широкую компанию товарищей, более широкий круг интересов
и более трудную арену, в частности для игровой деятельности, но зато она
приносит и готовую, более четкую организацию, определенный и более точный
режим и, самое главное, помощь квалифицированных педагогов. Во второй
стадии ребенок выступает уже как член общества, но общества еще детского,
не обладающего ни строгой дисциплиной, ни общественным контролем. Школа
приносит и то, и другое. школа и является формой перехода к третьей стадии
игры.
На этой третьей стадии ребенок уже выступает как член коллектива, при
этом коллектива не только игрового, но и делового, учебного. По-
этому и игра в этом возрасте принимает более строгие коллективные формы и
постепенно становится игрой спортивной, т.е. связанной с определенными
физкультурными целями, правилами, а самое главное - с понятиями
коллективного интереса и коллективной дисциплины.
На всех трех стадиях развития игры влияние родителей имеет огромное
значение. Конечно, на первом месте по значению этого влияния нужно
поставить первую стадию, когда ребенок не состоит еще членом другого
коллектива кроме семейного, когда, кроме родителей, часто и нет других
руководителей. Но и на других стадиях влияние родителей может быть очень
велико и полезно.
В первой стадии материальным центром игры является игрушка. Игрушки
бывают следующих типов:
игрушка готовая, механическая или простая. Это разные автомобили,
пароходы, лошадки, куклы, мышки и ваньки-встаньки и пр.;
игрушка полуготовая, требующая от ребенка некоторой доделки: разные
картинки с вопросами, картинки разрезные, кубики, ящики-конструкторы,
разнообразные модели;
игрушка-материал: глина, песок, куски картона, слюды, дерева, бумаги,
растения, проволока, гвозди.
У каждого из этих типов есть свои достоинства и недостатки. Готовая
игрушка хороша тем, что она знакомит ребенка со сложными идеями и вещами,
она подводит ребенка к вопросами техники и сложного человеческого
хозяйства. Поэтому такая игрушка вызывает более широкую деятельность
воображения. Паровоз в руках мальчика настраивает его на воображение на
определенный транспортный лад, лошадь вызывает представление о жизни
животного, заботу о кормлении и использовании. Родители и должны следить,
чтобы эти хорошие стороны такой игрушки действительно были заметны для
ребенка, чтобы он не увлекался только одной стороной игрушки, ее
механичностью и легкостью для игры. И в особенности важно добиваться,
чтобы ребенок не гордился тем, что вот папа или мама купили для него такую
хитрую игрушку. да еще не одну, а много, а у других детей нет таких
хороших игрушек. Вообще эти механические игрушки полезны только тогда,
когда ребенок действительно с ними играет, а не только бережет для того,
чтобы похвастаться перед соседями, и играет при этом не просто наблюдая
движение игрушки, а организуя это движение в каком-нибудь сложном
предприятии. Автомобили должны что-нибудь перевозить, ванька-встанька
должен куда-нибудь переезжать или что-нибудь делать, куклы должны и спать
и бодрствовать, одеваться и раздеваться, ходить в гости и совершать
какую-нибудь полезную работу в игрушечном царстве. Для детской фантазии в
этих игрушках заключается большой простор, и чем шире и серьезнее
развертывается эта фантазия с такими игрушками, тем лучше. Если мишка
просто перебрасывается с места на место, если его только тормошат и
потрошат, это очень плохо. Но если мишка живет в определенном месте,
специально для его жизни оборудованном, если он кого-то пугает или с
кем-то дружит, это уже хорошо.
Второй тип игрушки хорош тем, что здесь ставится перед ребенком
какая-нибудь задача - обыкновенно такая, которую нужно решить с известным
напряжением, которую сам ребенок никогда бы поставить не мог.
В разрешении этих задач уже требуется заметная дисциплина мышления,
требуется логика, понятие о законном отношении частей, а не простая
вольная фантазия. А недостаток этих игрушек в том, что задачи эти всегда
одни и те жи, однообразны и надоедают своими повторениями.
Игрушки третьего сорта - различные материалы - представляют самый
дешевый и самый благодарный игровой элемент. Эти игрушки ближе всего стоят
к нормальной человеческой деятельности: из материалов человек создает
ценности и культуру. Если ребенок умеет играть с такими игрушками, это
значит, что у него есть уже высокая культура игры и зарождается высокая
культура деятельности. В игрушке-материале есть много хорошего реализма,
но в то же время есть простор и для фантазии, не простого воображения, а
большой творческой рабочей фантазии. Если есть кусочки стекла или слюды,
из них можно сделать окна, а для этого нужно придумать рамы, следовательно
возбуждается вопрос о постройке дома. Если есть глина и стебли растений,
возникает вопрос о саде.
Какой тип игрушек самый лучший? Мы считаем, что наилучший способ
комбинировать все три типа, но ни в коем случае не в избыточном
количестве. Если у мальчика или у девочки есть одна-две механические
игрушки, не нужно покупать больше. Прибавьте к этому какую-нибудь
разборную игрушку и побольше прибавьте всяких материалов, и вот уже
игрушечное царство организовано. Не нужно, чтобы в нем было все, чтобы у
ребенка разбегались глаза, чтобы он терялся в обилии игрушек. Дайте ему
немного, но постарайтесь, чтобы из этого немногого он организовал игру. А
потом наблюдайте за ним, прислушивайтесь незаметно к его игре,
постарайтесь, чтобы он самостоятельно почувствовал какой-либо определенный
недостаток и захотел его пополнить. Если вы купили ребенку маленькую
лошадку и он увлекся задачей перевозки, естественно, что у него будет
ощущаться недостаток в подводе или экипаже. Не спешите покупать ему эту
подводу. Постарайтесь, чтобы он сам ее сделал из каких-нибудь коробок,
катушек или картона. Если он такую подводу сделает, прекрасно - цель
достигнута. Но если ему требуется много подвод и самодельных уже не
хватает, не нужно, чтобы он обязательно сделал и вторую подводу, вторую
можно и купить.
Самое главное в этой детской игре добиться следующего:
1. Чтобы ребенок действительно играл, сочинял, строил, комбинировал.
2. Чтобы не бросался от одной задачи к другой, не окончив первой, чтобы
доводил свою деятельность до конца.
3. Чтобы в каждой игрушке видел определенную, нужную для будущего
ценность, хранил ее, берег. В игрушечном царстве всегда должен быть полный
порядок, должна производиться уборка. Игрушки не должны ломаться, а в
случае поломок должен производиться ремонт; если он труден, то с помощью
родителей.
Особенное внимание должны обратить родители на отношение ребенка к
игрушке. Ребенок не должен ломать игрушку, должен любить ее, но не должен
и бесконечно страдать, если она испортилась или поломалась. Эта цель будет
достигнута, если ребенок действительно привык считать себя хорошим
хозяином, если он не боится отдельных ущербов и чувствует себя в силах
поправить беду. Задачей отца и матери является всегда прийти на помощь
ребенку в подобных случаях, поддержать его в отчаянии, дока-
зать ему, что человеческая находчивость и труд всегда могут поправить
положение. Исходя из того, мы рекомендуем родителям всегда принимать меры
к починке поломанной игрушки, никогда не выбрасывать ее раньше времени. В
процессе самой игры родители должны по возможности предоставить ребенку
полную свободу действий, но только до той минуты, пока игра идет
правильно. Если ребенок затруднился в каком-либо положении, если игра
пошла слишком просто, неинтересно, нужно помочь ребенку: подсказать,
поставить какой-либо интересный вопрос, добавить какой-либо новый,
интересный материал, иногда даже и поиграть с ним.
Таковы общие формы метода на первой стадии игры.
На второй стадии от родителей требуется прежде всего внимание. Ваш
ребенок вышел во двор, попал в группу мальчиков. Вы должны внимательно
изучить, что это за мальчики. Ваша девочка тянется к подругам во дворе, вы
должны хорошо знать этих девочек. Вы должны знать, чем увлекаются дети,
окружающие вашего ребенка, чего у них не хватает, что плохо в их играх.
Бывает очень часто, что внимание и инициатива одного отца или одной матери
помогают изменить к лучшему жизнь целой группы детей в том или или другом
месте. Вы заметили, что дети зимой спускаются, как с горки, с обледеневшей
мусорной кучи. Сговоритесь с другими родителями, а если не сговоритесь, то
и одни помогите ребятам насыпать горку. Сделайте своему мальчику простые
деревянные санки, и вы увидите, и у других ребят появится что-либо
подобное. В этой стадии игры чрезвычайно важным и полезным будет общение
родителей между собой, к сожалению, очень незначительное среди родителей.
Бывает, что каждый родитель недоволен жизнью детей во дворе, но не
поговорит с другим родителем, не придумают они вместе что-нибудь для
улучшения этой жизни, а между тем это совсем не такое трудное дело и
каждому оно по силам. На этой стадии дети уже организуются в некоторое
подобие коллектива; будет очень полезно, если и их родители так же
организованно будут руководить ими.
Очень часто бывает на этой стадии, что дети ссорятся, дерутся, жалуются
друг на друга. Родители поступают ошибочно, если немедленно принимают
сторону своего сына или дочери и сами ввязываются в ссору с отцом или
матерью обидчика. Если ваш ребенок пришел в слезах, если он обижен, если
он страдает и уже озлоблен, не спешите раздражаться и бросаться в атаку на
обидчика и на его родителей. Прежде всего расспросите спокойно вашего сына
или вашу девочку, постарайтесь представить себе точную картину события.
Редко бывает, что виновата какая-нибудь одна сторона. Наверное, и ваш
ребенок в чем-либо погорячился; растолкуйте ему, что в игре не всегда
нужно быть неуступчивым, что нужно по возможности искать мирные выходы из
конфликтов. Постарайтесь во что бы то ни стало помирить вашего ребенка с
противником, пригласите этого противника в гости и с ним поговорите,
познакомьтесь с его отцом, выясните положение до конца. В этом деле самое
главное заключается в том, что вы не должны видеть перед собой только
вашего ребенка, но должны видеть перед собой всю группу детей и
воспитывать ее вместе с другими родителями. Только в таком случае вы
принесете наибольшую пользу и вашему ребенку. Он заметит, что вы не
увлекаетесь семейным патриотизмом, что вы совершаете общественную работу,
и будет видеть в этом пример для своего
поведения. Нет ничего вреднее горячей агрессивности отца или матери по
отношению к семье соседей; такая агрессивность как раз и воспитывает
злобность характера у ребенка, подозрительность, дикий и слепой семейный
эгоизм.
На третьей стадии руководство игрой уже не находится в руках родителей,
оно передано школьной или спортивной организации, но у родителей остаются
большие возможности для правильного влияния на характер ребенка.
Во-первых, нужно внимательно следить, что увлечение спортом не принимало
характер всепоглошающей страсти, нужно указывать ребенку и на другие
стороны деятельности. Во-вторых, нужно вызывать у мальчика или девочки
гордость не только своим личным успехом, главным же образом гордость
успеха команды или организации. Нужно также умерять всякую хвастливость,
воспитывать уважение к силе противника, обращать внимание на
организованность, тренировку, дисциплину в команде. Нужно, наконец,
добиваться спокойного отношения к удачам и неудачам. И на этой стадии
будет очень хорошо, если родители ближе познакомятся с товарищами по
команде сына или дочери.
И на всех трех стадиях родители должны зорко наблюдать, чтобы игра не
поглощала всю духовную жизнь ребенка, чтобы параллельно развивались и
трудовые навыки.
В игре на всех трех стадиях вы должны воспитывать стремление к более
ценным удовлетворениям, чем простое глазение, простое удовольствие,
воспитывать мужественное преодоление трудностей, воспитывать воображение и
размах мысли. А на второй и третьей стадиях вы должны всегда иметь в виду,
что здесь уже ваш ребенок вступил в общество, что от него уже требуется
умение не только играть, но и правильно относиться к людям.
Резюмируем то, что сказано в сегодняшней беседе.
Игра имеет важное значение в жизни человека, она является подготовкой
к труду и должна постепенно заменяться трудом. Многие родители не обращают
достаточного внимания на дело руководства игрой и либо предоставляют
ребенка самому себе, либо окружают его игру излишней заботой и излишними
игрукшами. Родители должны применять различные методы на разных стадиях
игры, но всегда должны предоставить ребенку возможность самодеятельности и
правильного развития его способностей, не отказывая в то же время в помощи
ему в трудных случаях. На второй и третьей стадиях нужно уже руководить не
столько игрой, сколько отношением ребенка к другим людям и к своему
коллективу.
ДИСЦИПЛИНА
Слово "дисциплина" имеет несколько значений. Одни под дисциплиной понимают
собрание правил поведения. Другие называют дисциплиной уже сложившиеся,
воспитанные привычки человека, третьи видят в дисциплине только
послушание. Все эти отдельные мнения в большей или меньшей степени
приближаются к истине, но для правильной работы воспитателя необходимо
иметь более точное представление о самом понятии "дисциплина".
Иногда дисциплинированным называют человека, отличающегося послушанием.
Конечно, в подавляющем большинстве от каждого человека требуется точное и
быстрое выполнение приказаний и распоряжений вышестоящих органов и лиц, и
все же в советском обществе так называемое послушание является совершенно
недостаточным признаком человека дисциплинированного - простое послушание
нас удовлетворить не может, тем более не может удовлетворить слепое
послушание, которое обыкновенно требовалось в старой, дореволюционной
школе.
От советского гражданина мы требуем гораздо более сложной
дисциплинированности. Мы требуем, чтобы он не только понимал, для чего и
почему нужно выполнить тот или другой приказ, но чтобы он и сам активно
стремился выполнить его как можно лучше. Мало этого. Мы требуем от нашего
гражданина, чтобы он в каждую минуту своей жизни был готов выполнить свой
долг, не ожидая распоряжения или приказания, чтобы он обладал инициативой
и творческой волей. Мы надеемся при этом, что он будет делать только то,
что действительно полезно и нужно для нашего общества, для нашей страны,
что в этом деле он не остановился ни перед какими трудностями и
препятствиями. Наоборот, мы требуем от советского человека умения
воздержаться от таких поступков или действий, которые принесут пользу или
удовлетворение только ему одному, а другим людям или всему обществу могут
принести вред. Кроме этого, мы всегда требуем от нашего гражданина, чтобы
он никогда не ограничвался только узким кругом своего дела, участка,
своего станка, своей семьи, а умел видеть и дела окружающих людей, их
жизнь, их поведение; умел прийти им на помощь не только словом, но и
делом, даже если для этого нужно пожертвовать частью личного покоя. Но по
отношению к нашим общим врагам мы от каждого человека требуем решительного
противодействия, постоянной бдительности, несмотря ни на какую
неприятность или опасность.
Одним словом, в советском обществе дисциплинированным человеком мы
имеет право назвать только такого, который всегда, при всяких условиях
сумеет выбрать правильно поведение, наиболее полезное для общества, и
найдет в себе твердость продолжать такое поведение до конца, несмотря на
какие бы то ни было трудности и неприятности.
Само собой понятно, что нельзя воспитать такого дисциплинированного
человека только при помощи одной дисциплины, т.е. упражнений в послушании.
Советский дисциплинированный гражданин может быть воспитан только всей
суммой правильных влияний, среди которых самое видное место должны
занимать: широкое политическое воспитание, общее образование, книга,
газета, труд, общественная работа и даже такие как будто второстепенные
вещи, как игра, развлечение, отдых. Только в совместном действии всех этих
влияний может быть проведено правильное воспитание, и только в результате
его может получиться настоящий дисциплинированный гражданин
социалистического общества#6.
Мы в особенности рекомендуем родителям помнить всегда это важное
положение: дисциплина создается не отдельными какими-нибудь
"дисциплинарными" мерами, а всей системой воспитания, всей обстановкой
жизни, всеми влияниями, которым подвергаются дети. В таком понимании
дисциплина есть не причина, не метод, не способ правильного воспитания,
а результат его#7. Правильная дисциплина - это тот хороший конец, к
которому должен стремится воспитатель всеми своими силами и при помощи
всех средств, имеющихся в его распоряжении. Поэтому каждый родитель должен
знать, что, давая сыну или дочери книгу для чтения, знакомя его с новым
товарищем, беседуя с ребенком о международном положении, о делах на своем
заводе или о своих стахановских успехах, он вместе с другими делами
добивается и цели большего или меньшего дисциплинирования.
Таким образом, под дисциплиной мы будем понимать широкий общий
результат всей воспитательной работы.
Но есть и более узкий отдел воспитательной работы, который ближе всего
стоит к воспитанию дисциплины и который часто смешивают с дисциплиной: это
режим. Если дисциплина есть результат всей воспитательной работы, то режим
есть только средство, только способ воспитания. Отличия режима от
дисциплины - очень важные отличия, родители должны в них хорошо
разбираться. Дисциплина, например, относится к числу тех явлений, от
которых мы всегда требуем совершенства. Мы всегда желаем, чтобы в нашей
семье, в нашей работе была самая лучшая, самая строгая дисциплина. И иначе
быть не может: дисциплина - это результат, а во всяком деле мы привыкли
бороться за самые лучшие результаты. Трудно представить себе человека,
который сказал бы: "У нас дисциплина так себе, но нгам лучшей и не
надо..."
Такой человек или глупец, или настоящий враг. Всякий нормальный человек
должен добиваться самой высокой дисциплины, т.е. самого лучшего
результата.
Совсем другое дело режим#8. Режим, как мы уже говорили, - это только
средство, а мы вообще знаем, что всякое средство в какой угодно области
жизни нужно употреблять только тогда, когда оно соответствует цели, когда
оно уместно. Поэтому можно представить себе самую лучшую дисциплину, и к
ней мы всегда стремимся, но нельзя представить себе какой-нибудь
идеальный, самый лучший режим. В одних случаях один режим бдет самым
подходящим, в других случаях - другой.
Семейный режим не может быть и не должен быть одинаковым при различных
условиях. Возраст детей, их способности, окружающая обстановка, соседи,
величина квартиры, ее удобства, дорога в школу, оживленность улиц и многие
другие обстоятельства определяют и изменяют характер режима. Один режим
должен быть в большой семье, где много детей, и совершенно иной в такой
семье, где один ребенок. Режим, полезный по отношению к малым детям, может
принести большой вред, если его применять к более взрослым детям. Точно
так же свои особенности имеет режим для девочек, в особенности в старшем
возрасте.
Таким образом, под режимом нельзя понимать что-то постоянное,
неизменное. В некоторых семьях часто делают такую ошибку, свято верят в
целебность раз принятого режима, берегут его неприкосновенность в ущерб
интересам детей и своим собственным. Такой неподвижный режим скоро
становится мертвым приспособлением, которое не может принести пользы, а
приносит только вред.
Режим не может быть постоянным по своему характеру именно потому, что
является только средством воспитания. Каждое воспитание пресле-
дует определенные цели, причем эти цели всегда изменяются и усложняются. В
раннем детстве, например, перед родителями стоит серьезная задача -
приучать детей к чистоте. Стремясь к этой цели, родители устанавливают для
детей особый режим, т.е. правила умывания, пользования ванной, душем или
баней, правила уборки, правила соблюдения чистоты комнаты, постели, стола.
Такой режим должен регулярно поддерживаться, родители никогда не должны
забывать о нем, следить за его выполнением, помогать детям в тех случаях,
когда они сами не могут что-либо сделать, требовать от детей хорошего
качества работы. Если весь этот порядок организован хорошо, он приносит
большую пользу, и наконец наступает такое время, когда у детей образуются
привычки к чистоте, когда сам ребенок уже не может сесть за стол с
грязными руками. Значит, можно уже говорить о том, что цель достигнута.
Тот режим, который был нужен для достижения этой цели, теперь становится
излишним. Конечно, это вовсе не значит, что его можно отменить в течение
одного дня. Постепенно этот режим должен заменяться другим режимом,
который преследует цель закрепить образовавшуюся привычку к чистоте, а
когда эта привычка закреплена, перед родителями возникают новые цели,
более сложные и более важные. Продолжать и в это время возиться только с
чистотой будет не только излишней тратой родительской энергии, но и
вредной тратой: таким именно образом воспитываются бездушные чистюльки, у
которых за душой ничего нет, кроме привычки к чистоте, и которые способны
иногда кое-как выполнить работу, только бы не запачкать руки.
На этом примере с режимом чистоты мы видим, что правильность режима -
явление временное и преходящее; так это бывает и со всяким другим
средством, а режим есть только средство.
Следовательно, нельзя рекомендовать родителям какой-нибудь один режим.
Режимов есть много, а нужно из них выбрать один, самый подходящий в данной
обстановке.
Несмотря на такое разнообразие возможных режимов, нужно все-таки
сказать, что режим в советской семье должен всегда отличаться
определенными свойствами, обязательными при всякой обстановке. В настоящей
лекции мы и должны выяснить эти общие свойства.
Первое, на что мы обращаем внимание родителей, - это следущее: какой бы
вы ни выбрали режим для вашей семьи, он должен быть прежде всего
целесообразен. Любое правило жизни должно быть введено в семье не потому,
что кто-то другой завел его у себя, и не потому, что с таким правилом жить
приятнее, а исключительно потому, что это необходимо для достижения
поставленной вами разумной цели. Эту цель вы и сами должны хорошо знать, и
в подавляющем большинстве случаев должны знать ее и дети. Во всяком
случае, и в ваших глазах, и в глазах детей режим должен иметь характер
разумного правила. Если вы требуете, чтобы дети в определенный час
сходились к обеду и садились за стол вместе с другими, то дети должны
понимать, что такой порядок необходим для того, чтобы облегчить работу
матери или домашней работницы, а также и для того, чтобы несколько раз в
день собраться всей семьей, побыть вместе, поделиться своими мыслями или
чувствами. Если вы требуете, чтобы дети не оставляли недоеденных кусков,
то дети должны понимать,
что это необходимо и из уважения к труду людей, производящих пищевые
продукты, и из уважения к труду родителей, и из соображений семейной
экономии. Мы знаем и такой случай, когда родители требовали, чтобы дети за
столом молчали. Дети, конечно, подчинялись этому требованию, но ни они, ни
родители не знали, для чего введено такое правило. Когда родителей
спросили об этом, они обьяснили, что если за обедом разговаривать, то
можно из-за этого подавиться. Такое правило, конечно, бессмысленно: у всех
людей принято за столом беседовать, и от этого никаких несчастных случаев
не происходит.
Рекомендуя родителям добиваться того, чтобы семейный режим имел
разумный и целесообразный характер, мы в то же время должны предостеречь
родителей, что вовсе не следует на каждом шагу обьяснять детям значение
того или другого правила, нельзя надоедать им такими обьяснениями и
толкованиями. По возможности нужно стараться, чтобы дети сами поняли, для
чего это нужно. Только в крайнем случае нужно подсказать им правильную
мысль. Вообще нужно стремиться к тому, чтобы у детей как можно крепче
складывались хорошие привычки, а для этой цели наиболее важным является
постоянное упражнение в правильном поступке. Постоянные же рассуждения и
разглагольствования о правильном поведении могут испортить какой угодно
хороший опыт.
Вторым важным свойством каждого режима является его определенность.
Если сегодня нужно чистить зубы, то нужно их чистить и завтра; если
сегодня нужно убрать после себя постель, то нужно это сделать и завтра. Не
должно быть так, что сегодня мать потребовала уборки постели, а завтра не
потребовала и сама убрала. Такая неопределенность лишает режим всякого
значения и обращает его в набор случайных, не связанных между собой
распоряжений. Правильный режим должен отличаться определенностью,
точностью и не допускать исключений, кроме таких случаев, когда исключения
действительно необходимы и вызываются важными обстоятельствами. Как
правило же, в каждой семье должен существовать такой порядок, чтобы
малейшее нарушение режима было обязательно отмечено. Это нужно делать с
самого малого возраста ребенка, и чем родители строже будут следить за
выполнением режима, тем все меньше будет нарушщений и тем реже
впоследствии придется прибегать к наказаниям.
Мы обращаем особенное внимание родителей на это обстоятельство. Многие
ошибочно полагают так: мальчик утром не убрал свою постель, стоит ли из-за
этого поднимать скандал? Во-первых, он это сделал первый раз, во-вторых,
неубранная постель - вообще пустяк, не стоит из-за нее портить мальчику
нервы. Такое рассуждение целиком неправильно. В деле воспитания нет
пустяков. Неубранная постель обозначает не только возникающую
неряшливость, но и возникающее пренебрежение к установленному режиму,
начало такого опыта, который потом может принять формы прямой
враждебности по отношению к родителям.
Определенность режима, его точность и обязательность подвергаются
большой опасности, если родители сами относятся к режиму неискренне, если
они требуют его выполнения от детей, а в то же время сами живут
беспорядочно, не подчиняясь никакому режиму. Конечно, вполне естественно,
что режим самих родителей будет отличаться от режима детей, но эти отличия
не должны быть принципиальными. Если вы требуете,
чтобы дети за обедом не читали книгу, то и сами этого не должны делать.
Настаивая, чтобы дети мыли руки перед обедом, не забывайте и от себя
требовать того же. Старайтесь сами убирать свою постель, это вовсе не
трудная и не позорная работа. Во всех этих пустяках гораздо больше
значения, чем обыкновенно думают.
Режим в самой семье, дома, обязательно должен касаться следующих
частностей: точно должно быть установлено время вставания и время отхода
ко сну - одно и то же как в рабочие дни, так и в дни отдыха; правила
аккуратности и соблюдения чистоты, сроки и правила смены белья, одежды,
правила их носки, чистки; дети должны приучаться к тому, что все вещи
имеют свое место, должны после работы или игры пользоваться уборной,
умывальником, ванной; должны следить за электрическим светом, включать и
выключать его, когда нужно. Особый режим должен быть установлен за столом.
Каждый ребенок должен знать свое место за столом, приходить к столу
вовремя, должен уметь вести себя за столом, пользоваться ножом и вилкой,
не пачкать скатерти, не набрасывать кусков на столе, сьедать все,
положенное на тарелку, и поэтому не просить себе лишнего.
Строгому режиму должно подчиняться распределение рабочего времени
ребенка, что особенно важно, когда он начинает ходить в школу. Но уже и
раньше желательно точное распределение сроков принятия пищи, игры,
прогулки и т.п. Большое внимание нужно оказывать вопросам движения.
Некоторые думают, что детям необходимо много бегать, кричать, вообще бурно
проявлять свою энергию. Что у детей есть потребность в движении в большой
степени, чем у взрослых, не подлежит сомнению, но нельзя и слепо следовать
за этой потребностью. Необходимо воспитывать у детей привычку к
целесообразному движению, к умению тормозить его, когда это нужно. Во
всяком случае, в комнате не нужно допускать ни бега, ни прыжков, для этого
более подходит площадка во дворе, сад. Точно так же необходимо приучать
детей к умению сдерживать свои голоса: крик, визг, громкий плач - все это
явления одного порядка; они свидетельствуют больше о нездоровых нервах
ребенка, чем о какой-либо действительной потребности. Родители сами бывают
виноваты в такой нервной крикливости детей. Они иногда сами повышают голос
до крика, сами нервничают, вместо того чтобы вносить в атмосферу семьи тон
уверенного спокойствия.
Режим внутри семьи, в квартире, занимаемой семьей, находится почти в
полной власти родителей. Этого нельзя сказать о режиме вне дома. Известную
часть времени ребенок проводит с товарищами во дворе, а часто вне двора,
на прогулках, на площадках, катках, иногда на улице. Чем старше становятся
дети, тем товарищеское окружение играет все большую и большую роль. Взять
на себя полное руководство этим товарищеским влиянием родители, конечно,
не могут, но за ними остается полная возможность наблюдать за этим
товарищеским влиянием, а этого в большинстве случаев бывает совершенно
достаточно, если в семье уже образововался опыт коллективной связи,
доверия, правдивости, если правильно создан родительский авторитет. В
таком случае для родителей нужно только одно: более или менее основательно
знать, что окружает
вашего сына или вашу дочь. Многие случаи дурного поведения детей, а тем
более многие явления детской распущенности не имели бы места, если бы
родители ближе знакомились с товарищами сына, с родителями этих товарищей,
смотрели иногда на игру детей, даже приняли в ней участие, вместе с ними
совершили бы прогулку, пошли в кино, в цирк и т.д. Такое активное
приближение родителей к жизни детей вовсе не трудно дело и доставляет даже
удовольствие. Оно позволяет отцу или матери ближе узнать сущность
товарищеских отношений, позволяет родителям помогать друг другу, и, самое
главное, оно дает возможность поделиться впечатлениями с детьми и во время
такой беседы высказать свое мнение о товарищах, об их поведении, о
правильности или неправильности того или иного поступка, о полезности или
вредности той или иной детской затеи.
Такова общая методика организации режима в семье. Пользуясь этими
общими указаниями, каждый родитель сможет выработать такое устройство
семейного быта, которое наиболее соответствует особенносят его семьи.
Чрезвычайно важным является вопрос о форме режимных отношений между
родителями и детьми. В этой области можно встретить самые разнообразные
преувеличения и загибы, приносящие большой вред воспитанию. Некоторые
злоупотребляют уговорами, другие - разными разьяснительными беседами,
третьи злоупотребляют лаской, четвертые - приказом, пятые - поощрениями,
шестые - наказаниями, седьмые - уступчивостью, восьмые - твердостью. В
течение семейной жизни, конечно, много бывает случаев, когда уместна и
ласка, и беседа, и твердость, и даже уступчивость. Но там, где дело
касается режима, все эти формы должны уступить место одной главной, и эта
единственная и лучшая форма - распоряжение.
Семья - очень важное, очень ответственное дело человека. Семья приносит
полноту жизни, семья приносит счастье, но каждая семья, в особенности в
жизни социалистического общества, является прежде всего большим делом,
имеющим государственное значение. Семейный режим потому должен строиться,
развиваться и действовать прежде всего как деловое установление. Делового
тона родители не должны бояться. Они не должны думать, что деловой тон
прротиворечит любовному чувству отца или матери, что он может привести к
сухости отношений, к их холодности. Мы утверждаем, что только настоящий,
серьезный деловой тон может создать ту спокойную атмосферу в семье,
которая необходима и для правильного воспитания детей, и для развития
взаимного уважения и любви между членами семьи.
Родители как можно раньше должны усвоить спокойный, уравновешенный,
приветливый, но всегда решительный тон в своем деловом распоряжении, а
дети с самого малого возраста должны привыкнуть к такому тону, привыкнуть
подчиняться распоряжению и выполнять его охотно. Можно быть как угодно
ласковым с ребенком, шутить с ним, играть, но, когда возникает надобность,
надо уметь распорядиться коротко, один раз, распорядиться с таким видом и
в таком тоне, чтобы ни у вас, ни у ребенка не было сомнений в правильности
распоряжения, в неизбежности его выполнения.
Родители должны научиться отдавать такие распоряжения очень рано,
когда первому ребенку полтора-два года. Дело это совсем нетрудное. Нужно
только следить за тем, чтобы ваше распоряжение удовлетворяло следующим
требованиям:
1. Оно не должно отдаваться со злостью, с криком, с раздражением, но
оно не должно быть похоже и на упрашивание.
2. Оно должно быть посильным для ребенка, не требовать от него слишком
трудного напряжения.
3. Оно должно быть разумным, т.е. не должно противоречить здравому
смыслу.
4. Оно не должно противоречить другому распоряжению вашему или другого
родителя.
Если распоряжение отдано, оно должно быть обязательно выполнено. Очень
плохо, если вы распорядились, а потом и сами забыли о своем распоряжении.
В семье, как и во всяком другом деле, необходимы постоянный, неусыпный
контроль и проверка. Конечно, родители должны стараться производить этот
контроль большей частью незаметно для ребенка; ребенок вообще не должен
сомневаться в том, что распоряжение должно быть выполнено. Но иногда,
когда ребенку поручается более сложное дело, в котором большое значение
имеет качество выполнения, вполне уместен и открытый контроль.
Как поступить, если ребенок не выполнил распоряжения? Надо прежде всего
стараться, чтобы такого случая не было. Но если уж так случилось, что
ребенок в первый раз не послушался вас, следует повторить распоряжение, но
уже в более официальном, в более холодном тоне, приблизительно так:
- Я тебе сказал сделать так, а ты не сделал. Немедленно сделай, и чтобы
больше таких случаев не было.
Давая такое повторное распоряжение и обязательно добиваясь его
выполнения, нужно в то же время присмотреться и задуматься, почему в
данном случае возникло сопротивление вашему распоряжению. Вы обязательно
увидите, что в чем-то вы сами были виноваты, что-то сделали неправильно,
что-либо упустили из виду. Постарайтесь избегать таких ошибок.
Самое важное в этой области - следить, чтобы у детей не накоплялся опыт
непослушания, чтобы не нарушался семейный режим. Очень плохо, если вы
допустили такой опыт, если вы позволили детям смотреть на ваши
распоряжения как на нечто необязательное.
Если вы этого не допустите с самого начала, вам никогда не придется
впоследствии прибегать к наказаниям.
Если режим развивается правильно с самого начала, если родители
внимательно следят за его развитием, наказания не будут нужны. В хорошей
семье наказаний никогда не бывает, и это - самый правильный путь семейного
воспитания.
Но бывают семьи, где воспитание настолько уже запущено, что без
наказаний обойтись нельзя. В таком случае родители прибегают к
наказаниям очень неумело и чатсо больше портят дело, чем поправляют.
Наказание - очень трудная вещь; оно требует от воспитателя огромного
такта и осторожности. Поэтому мы рекомендуем родителям по возможности
избегать применения наказаний, а стараться прежде всего вос-
становить правильный режим. Для этого, конечно, потребуется много времени,
но нужно быть терпеливым и спокойно ожидать результатов.
В самом крайнем случае можно допустить некоторые виды наказанйий, а
именно: задержка удовольствия или развлечения (если было назначено
посещение кино или цирка, отложить его); задержка карманных денег, если
они выдаются; запрещение выхода к товарищам.
Еще раз обращаем внимание родителей, что сами по себе наказания не
принесут никакой пользы, если нет правильного режима. А если есть
правильный режим, свободно можно обойтись без наказаний, нужно только
больше терпения. Во всяком случае, в семейном быту гораздо важнее и
полезнее наладить правильный опыт, чем исправлять неправильный.
Точно так же нужно быть осторожным и с поощрением. Никогда не нужно
обьявлять вперед какие-либо премии или награды. Лучше всего ограничиться
простой похвалой и одобрением. детская радость, удовольствие, развлечение
должны предоставляться детям не в качестве награды за хорошие поступки, а
в естественном порядке удовлетворения правильных потребностей. То, что
ребенку необходимо, нужно дать ему при всех условиях, независимо от его
заслуг, а то, что для него не нужно или вредно, нельзя давать ему в виду
награды.
Резюмируем содержание беседы.
Дисциплину нужно отличать от режима. Дисциплина - это результат
воспитания, режим - это средство воспитания. Поэтому режим может иметь
различный характер в зависимости от обстоятельств. Каждый режим должен
отличаться целесообразностью, определенностью, точностью. Он должен
касаться как внутренней жизни семьи, так и внешней. Выражением режима в
деловой обстановке семьи должны быть распоряжение и контроль за его
выполнением. Главная цель режима - накопление правильного дисциплинарного
опыта, и больше всего нужно бояться неправильного опыта. При правильном
режиме не нужны наказания, и вообще их нужно избегать, как и излишних
поощрений. лучше во всех случаях надеться на правильный режим и терпеливо
ждать его результатов.
СЕМЕЙНОЕ ХОЗЯЙСТВО
Каждая семья имеет свое хозяйство. В отличие от буржуазного общества наша
семья имеет только трудовое хозяйство, которое не может преследовать цели
эксплуатации людей. Это хозяйство может расти и увеличиваться, но не
потому, что члены семьи получают какие-нибудь прибыли, а исключительно
вследствие повышения заработков членов семьи и семейной экономии.
Хозяйство нашей семьи состоит только из вещей личного пользования, в его
состав не могут входить средства производства, которые в нашей стране
принадлежат всему обществу.
В буржуазной семье всегда бывает так: богатая семья обращает часть
своего имущества в средства производства, чтобы эксплуатировать наемную
рабочую силу и таким образом еще больше богатеть и расширять
производство. В нашей семье, семье трудовой, такое богатство невозможно.
Значит, если наша семья богатеет, то это обозначает только одно: она лучше
и счастливее живет, приобретает больше вещей личного пользования,
удовлетворяет болшее количество своих потребностей. Совершенно
естественно, что каждая семья стремится улучшить свою жизнь при помощи
улучшения своего хозяйства, но это она делает не в порядке грабительской
эксплуатации других людей, а исключительно в порядке трудового участия
членов семьи в общей жизни и общей рпаботе всего советского народа.
Богатство нашей семьи зависит не столько от усилий этой семьи, сколько от
успехов всей Советской страны, от ее побед и достижений на хозяйственном и
культурном фронте.
Каждый ребенок есть член семьи и, следовательно, участник семейного
хозяйстваа, а следовательно, в известной степени и участник всего
советского хоязйства. Хозяйственное воспитание наших детей и должно
заключаться в воспитании не только хозяйственного члена семьи, но и
хозяина-гражданина. В буржуазном обществе перед воспитателем такая цель не
стоит. Там каждый человек заинтересован только в развитии собственного
хозяйства, государственное хозяйство занимает слишком незаметное место в
массе хозяйственных частных единиц.
У нас каждому человеку предстоит в жизни обязательно учавствовать в
общем государственном хозяйстве, и чем лучше он будет подготовлен к этому
делу, тем больше он принесет пользы и всему советскому обществу, и самому
себе.
Все это должны знать и хорошо понимать все родители, должны размышлять
над этими вопросами и всегда проверять свои воспитательные методы при
помощи ясного политического представления о целях воспитания.
Многие родители думают, что воспитательная работа происходит только во
время бесед и разговоров с детьми, во время руководства их игрой или их
отношением к людям. Во всех этих областях действительно много можно
сделать педагогически полезного, но эта польза будет незначительна, если
ребенок не воспитывается и в хозяйственной области. Ведь из вашего ребенка
должен вырасти не только хороший, честный человек, но и хороший, честный
советский хозяин.
Семейное хозяйство представляет собой очень удобное поле для воспитания
многих очень важных особенностей характера будущего гражданина-хозяина. В
настоящей короткой беседе даже невозможно перечислить все эти особенности.
Мы коснемся только главных.
При помощи правильного руководства в области семейного хозяйства
воспитываются: коллективизм, честность, заботливость, бережливость,
ответственность, способность ориентировки, оперативная способность.
Мы рассмотрим в отдельности каждое из этих достоинств характера.
К о л л е к т и в и з м . В простейшем определении коллективизм
означает солидарность человека с обществом. Противоположностью
коллективизма является индивидуализм. В некоторых семьях по причине
плохого внимания родителей к этим вопросам воспитываются такие
индивидуалисты. Если ребенок до самого юношества не знает, откуда берутся
средства семьи, если он привыкает только удовлетворять свои потребности, а
не замечает
потребностей других членов семьи, если он не связывает свою семью со всем
советским обществом, если он растет жадным потребителем - это и есть
воспитание индивидуалиста, который потом может принести много вреда и
всему обществу, и самому себе.
Некоторые матери и отцы незаметно для себя воспитывают таких
индивидуалистов.
Часто они заботятся только том, чтобы у ребенка все было, чтобы он был
хорошо накормлен, хорошо одет, снабжен игрушками и удовольствиями. Все это
они делают по безграничной своей доброте и любви, отказывают себе во
многом, даже в самом необходимом, а ребенок даже не знаеь об этом и
постепенно привыкает думать, что он лучше всех, что его желание для
родителей закон. В такой семье дети часто ничего не знают о работе отца
или матери, не знают, насколько она трудна и насколько она важна и полезна
для общества. Тем более они ничего не знпают о работе других людей. Они
знают только свои желания и их удовлетворение.
Это очень неправильный и вредный путь воспитания, и больше всего и
скорее всего от этой неправильности будут страдать родители. Только
воспитание коллективиста может быть правильным воспитанием в нашей стране,
и родители должны регулярно проводить это воспитание. Для этого мы
рекомендуем следущее:
1. Как можно раньше ребенок должен узнать, где работает отец и мать, в
чем состоит эта работа, насколько она трудна, какиие в ней напряжения,
какие достижения. Он должен знать, что производит его отец или мать,
какое значение это производство имеет для всего общества. При первом
случае родители должны познакомить ребенка с некоторыми коллегами и
сотрудниками по работе, рассказать о значении их работы. Если даже отец
или мать неодобрительно думает о каком-либо человеке, не нужно надоедать
ребенку младшего возраста такими неодобрительными отзывами.
Вообще как можно раньше ребенок должен хорошо понять, что те деньги,
которые родители приносят домой, составляют не только удобную вещь,
которую можно истратить, но и заработок на основе большого и полезного
общественного труда. Родители всегда должны найти время и простые слова,
чтобы рассказать ребенку обо всем этом. Когда ребенок подрастет, нужно в
таких же простых словах рассказать ему побольше о других подобных же
предприятиях по всему Союзу, об их работе и достижениях. Если есть
возможность, нужно ребятам показать самый завод, обьяснить
производственный процесс.
Если мать не работает в учреждении, на производстве, а работает дома по
хозяйству, ребенок должен и эту работу знать, относиться к ней с уважением
и понимать, что эта работа требует усилий и напряжения.
2. Как можно раньше ребенок должен познакомиться с семейным бюджетом.
Он должен знать заработок отца или матери. От него не нужно скрывать
финансовый семейный план, а, напротив, постепенно привлекать его к
обсуждению семейных финансовых наметок. Он должен знать, в чем нуждается
отец или мать, насколько эта нужда велика и неотложна, и должен научиться
отказываться от удовлетворения некоторых своих потребностей, чтобы лучше
удовлетворять потребности других членов семьи. В особенности он должен
привлекаться к обсуждению таких воп-
росов, которые касаются общих семейных потребностей: приобретения посуды,
мебели, радио, книг, газет и т.п.
3. Если семья находится в очень хороших материальных условиях, нельзя
допускать, чтобы ребенок гордился этим условиями перед другими семьями,
чтобы он привыкал хвастать своим костюмом, своей квартирой. Он должен
понять, что в семейном богатстве нет никаких оснований для чванства. В
такой семье, где есть несколько избыточный достаток, меньше всего нужно
удовлетворять дополнительные потребности самого ребенка, а лучше
расходовать деньги на удовлетворение общих семейных потребностей, лучше
купить книги, чем лишний костюм.
Но если семья по разным причинам с трудом удовлетворяет свои
потребности, нужно добиваться, чтобы ребенок не завидовал другим семьям и
не хотел из своей семьи перейти в другую. Ребенок должен знать, что в
настойчивой борьбе за улучшение жизни больше гордости, чем в лишней
копейке. Именно в такой семье нужно воспитывать терпение, стремление к
лучшему будущему, осуществимому в нашей стране, взаимную уступчивость и
веселую готовность поделиться с товарищем. Родители никогда не должны ныть
и жаловаться в присутствии ребенка, должны по возможности быть бодрыми и
веселыми и всегда надеяться на лучшее, стремясь к нему в улучшении
семейного хозяйства и повышении своего заработка. Каждое действительное
улучшение в такой семье должно быть обязательно отмечено и подчеркнуто.
Ч е с т н о с т ь . Честность не падает с неба, она воспитывается в
семье. В семье можно воспитать и бесчестность: все зависит от правильного
воспитательного метода родителей. Что такое честность? Честность есть
открытое, искреннее отношение. Нечестность есть тайное, спрятанное
отношение. Если ребенок хочет яблока и открыто это заявляет, это будет
честно. Если он это желание оставляет втайне, но не отказывается от
яблока, а старается взять его, чтобы никто не видел, это уже будет
нечестно. Если мать дает ребенку это яблоко тайно от других детей,
допустим даже чужих, она уже воспитывает в нем тайное отношение к вещи,
следовательно, воспитывает нечестность. Тайное отношение к вещам в
пределах семейного обихолда, хозяйственный личный секрет, кормление по
углам, прятание отдельных сладких кусков - все это вызывает зарождение
нечестности. Только в более старшем возрасте ребенок должен научиться
различать полезный секрет, т.е. то, что нужно скрывать от врагов и
недругов, или то, что вообще должно составлять личное переживание каждого
человека. В младшем же возрасте чем откровеннее ребенок и чем меньше у
него каких бы то ни было секретов, тем лучше для его воспитания.
Родители должны внимательно следить за развитием честности у ребенка.
Они ничего не должны нарочито прятать от ребенка, но и должны приучать
ребенка ничего не брать без спросу, даже если это лежит на виду, не
заперто, не закрыто. Можно специально оставлять на виду всякие
соблазнительные вещи и приучать ребенка относиться к ним спокойно, без
жадного желания. Эту черту спокойного отношения к тому, что плохо лежит,
нужно воспитать в самом младшем возрасте. В то же время в семье не должно
быть такого порядка, когда все лежит плохо, нет никакого учета, никто не
помнит, где что положено. В таком беспорядке,
конечно, и развивается своевольное отношение ребенка к вещам, и он делает
с ними что хочет, никому об этом не говорит и таким образом приучается к
неоткрытому хозяйничанью.
Если ребенку вы дали поручение что-нибудь купить, обязательно
проверяйте покупки и сдачу, делайте это до тех пор, пока у ребенка не
выработаются твердые правила честности. Такую проверку нужно делать очень
деликатно, чтобы ребенок не подумал, что вы его в чем-либо подозреваете.
Еще раз обращаем внимание родителей на то, что честность нужно
воспитывать с самого раннего возраста. Если вы к пяти годам это дело
запустили, будет очень трудно исправлять запущенное.
З а б о т л и в о с т ь . Вещи, составляющие хозяйство семьи, приходят
постепенно в ветхость и должны заменяться новыми. Новые вещи нужно купить,
следовательно, истратить некоторое количество заработанных родителями или
другими членами семьи денег. Ребенок видит, как постоянно одни вещи
ветшают, а другие приобретаются. Нужно, что ребенок с малых лет приучался
разумно пользоваться вещами, не допускать, чтобы вещи руководили им.
Хороший хозяин должен всегда видеть заранее, что у него начинает стареть,
не допускать слишком быстрого обветшания вещей, вовремя их ремонтировать,
а покупать только те вещи, которые действительно нужны, а не те, которые
случайно он увидел на рынке или у другого человека. Все это составляет тот
отдел человеческой деятельности, который называется заботливостью. Не
всякая заботливость хороша. Бывают люди, которые до краев наполнены
заботой, которые за этой заботой забывают все остальное. Такая забота
имеет характер страдания. Она не должна быть у советского хозяина.
Заботливость нашего гражданина должна отличаться спокойствием, разумным
расчетом надолго вперед, умением спокойно выбрать то, что нужно, и
отвергнуть то, что не нужно. И самая главная черта советской заботливости:
она не похожа на жадность. Надо, чтобы ребенок проявлял эту заботливость
скорее по отношению к другим членам семьи, чем по отношению к себе, а в
особенности, чтобы он проявлял заботливость к общим вещам семьи. В
заботливости лежит важнейшее начало планирования, предвидения. Этим
советская заботливость отличается от накопительской жадности буржуазной
семьи. Родители с раннего возраста должны приучать ребенка к такой
плановости. Они должны время от времени обсуждать в семье различные
назревшие потребности и намечать пути их удовлетворения. Если ребенок
будет знать, что, допустим, такая вещь, как диван, приходит в ветхость,
что требуется его ремонт или замена, если эта потребность для всех
очевидна, ребенок уже и свои личные потребности будет заранее
сообразовывать с этой общей потребностью и даже сам напоминать о ней
родителям. Важно при этом воспитать у ребенка внимание к важным мелочам, к
их взаимной зависимости. Бывает, что какая-нибудь ценная вещь только
потому портится, что не хватает какого-то пустяка для ее сохранения, на
этот пустяк и должно быть обращено внимание хозяина.
Б е р е ж л и в о с т ь . Бережливость есть особая сторона
заботливости, только заботливость проявляется больше в мыслях, в
соображениях человека, а бережливость проявляется в привычках. Можно быть
очень заботливым хозяином и в то же время совершенно не иметь привычек
бережливости. Эти привычки должны воспитываться как можно раньше. С самого
малого возраста ребенок должен уметь есть, не пачкая скатерти или костюма,
он должен уметь пользоваться вещами, не пачкая их и не ломая. Эти привычки
даются с некоторым трудом, и все же нужно стараться во что бы то ни стало,
чтобы эти привычки образовались. Никакие поучения не помогут в этом деле,
если нет привычки. Привычка образуется благодаря многократному упражнению.
Поэтому нужно заботиться о правильном упражнении. Если мальчик, пробегая
по комнате, повалил стул, не нужно говорить ему целую речь о бережливом
отношении к стулу, а нужно ему сказать:
- Может быть, ты сможешь так пройти, чтобы стул не упал? А ну,
попробуй. Прекрасно! Ты это хорошо умеешь делать.
Если, допустим, семилетний ребенок испачкал или изорвал костюм, нужно
дать ему целый костюм и сказать:
- Вот тебе костюм. Он чистый. Даю тебе неделю срока и посмотрю, какой
он будет.
Нужно возбуждать у ребенка постоянное желание упражняться в
бережливости, нужно, чтобы он так привык к чистым ботинкам, чтобы грязные
ботинки он уже не мог надеть.
Бережливость должна распостраняться на вещи не только своей семьи, но и
других людей, и в особенности на предметы общественного пользования.
Поэтому никогда не позволяйте ребенку небрежно относиться к вещам на
улице, в парке, в театре.
О т в е т с т в е н н о с т ь . Ответственность заключается не только в
том, что человек боится наказания, а в том еще, что человек и без
наказания чувствует себя неловко, если по его вине испортилась или
уничтожена вещь. Именно такую ответственность нужно воспитывать у
советского гражданина, и именно поэтому не нужно наказывать за порчу вещей
или грозить наказанием, а нужно, чтобы ребенок сам увидел тот вред,
который он принес небрежным обращением с вещью, и пожалел о своей
небрежности. Об этом ребенку нужно, конечно, сказать, нужно обьяснить ему
все результаты небрежности, но еще полезнее будет, если ребенок на
собственном опыте почувствует эти результаты. Если ребенок, к примеру,
поломал игрушку, не нужно спешить покупать новую, не нужно и выбрасывать
ее, а необходимо, чтобы некоторое время эта игрушка была на глазах у
ребенка и требовала ремонта. Нужно, чтобы отец или мать говорили и
совещались о ремонте этой игрушки, чтобы ребенок видел, что он причинил
лишнюю заботу родителям, что они относятся к игрушке более внимательно и
заботливо, чем он. А когда игрушка будет отремонтирована, полезно будет,
если отец или мать шутя скажут:
- Она теперь хороша, только что ж, давать ли ее тебе или не давать?
Ведь ты небрежно будешь с ней обращаться и снова поломаешь?
В таких случаях ребенок начинает понимать, что его поступки приводят к
некоторым неприятным последствиям, у него появится ощущение естественной
ответственности. Но чем ребенок старше, тем эта естественная
ответственность должна быть для него обязательнее и привычнее. Если и
теперь он проявляет недопустимую небрежность, уже не нужно шутить с ним и
вызывать чувство ответственности, а нужно самым серьезным тоном
потребовать большего порядка, допуская даже и такое выражение:
- Это безобразие. Постарайтесь, чтобы таких случаев больше не было.
В особенности важно воспитывать ответственность в тех случаях, когда
затрагиваются интересы других членов семьи или даже интересы
общественные. Если в семье есть правильный коллективный тон, это
воспитание проводить очень нетрудно.
С п о с о б н о с т ь о р и е н т и р о в к и . Это та важнейшая
способность, без которой не может быть хорошего хозяйственника. В чем она
заключается? Она заключается в умении видеть и понимать все подробности,
окружающие данный случай. Если человек что-то делает, он не должен
забывать и о том, что сзади него и сбоку тоже находятся люди и тоже чем-то
заняты. Ориентировка невозможна, если человек привык видеть только то, что
перед глазами, а что совершается вокруг, не видит и не чувствует. В
хозяйственной деятельности способность ориентировки имеет громадное
значение. Делая одно дело, ребенок не должен забывать и все другие свои
дела и дела окружающих людей. Играя в какую-нибудь игру, ребенок не должен
забывать, что он окружен вещами, о которых тоже должен заботиться.
Исполняя поручение родителей по покупке чего-нибудь в магазине, ребенок
должен помнить, что он должен возвратиться домой вовремя, что должен после
этого поручения сделать что-либо для себя или для семьи.
Для выработки такой способности полезно давать ребенку не одно
поручение, а два или три, давать условное поручение или комбинированное.
Вот самые простые примеры таких поручений:
- Убери в книжном шкафу, а кстати и подбери книги по авторам. Купи
сельдей, но если будет в магазине хорошая вобла, то не покупай сельдей, а
купи воблу. Способность ориентировки воспитывается постоянными
упражнениями в хозяйственной заботе, в знании всех подробностей и
частностей хозяйства.
О п е р а т и в н а я с п о с о б н о с т ь . Такая способность
необходима для выполнения более длительных хозяйственных работ,
выходящих за пределы одного короткого поручения. Уже с семи-восьми лет, а
часто и раньше нужно давать ребенку такие более длительные задачи,
например: поливать цветы, держать в порядке книги, кормить кошку, следить
за младшим братом. В особенности важной является область денежных
расходов#9. Здесь мы настойчиво рекомендуем каждой семье предоставить
ребенку некоторую самостоятельность в расходовании денег для
удовлетворения его личных, а в некоторых случаях и общих семейных
потребностей. Для этого нужно один раз или несколько раз в месяц выдавать
ему определенную сумму денег с точным обозначением, на что эти деньги
должны расходоваться. Список таких расходов может быть различным в
зависимости от возраста ребенка, от достатков семьи. Например, для
мальчика 14 лет можно составить такой список: покупка тетрадей, расходы на
трамвай, покупка мыла и зубного порошка для всей семьи, расходы на кино
для него и младшего брата. Чем старше ребенок, тем ответственнее и сложнее
должен быть такой список.
Необходимо при этом следить за тем, как выполняет мальчик или девочка
порученные задачи, не злоупотребляет ли свободой расходования, не
преобладают ли в тратах расходы на удовольствия, а не на дело.
Иногда такие ошибки происходят от неправильно назначенной суммы, но бывает
и так, что мальчик просто недостаточно серьезно относится к своеум праву и
своим возможностям. В таком случае достаточно просто поговорить с ним,
обратить внимание на его ошибки и посоветовать исправить их. Во всяком
случае, не нужно надоедать ребенку постоянными проверками, а тем более
постоянным недоверием. Нужно просто уметь видеть его поведение в
порученной ему области.
Мы закончили рассмотрение главных особенностей семейного хозяйства.
Сами родители найдут в своем опыте много разнообразных упражнений для
правильного хозяйственного воспитания детей. Они при этом должны помнить,
что, воспитывая хорошего и честного хозяина, они тем самым воспитывают и
хорошего гражданина. Важно, чтобы семейное хозяйство было организовано в
коллективном, спокойном и в то же время дисциплинированном порядке, чтобы
в нем не было излишней нервности, нытья, а чтобы больше было бодрости и
дружеского стремления улучшить жизнь семьи.
Резюмируем содержание сегодняшней беседы.
Хозяйственная деятельность семьи представляет собой важнейшую арену для
воспитательной работы. Именно в семейном хозяйстве воспитываются:
коллективизм, т.е. реальная солидарность человека с работой и
интересами других людей, с интересами всего общества. Коллективизм
воспитывается методом приближения ребенка к условиям деятельности
родителей, методом участия ребенка в семейном бюджете, скромностью во
время избытка и достоинством во время недостатка в семье;
честность, т.е. открытое, искреннее отношение к людям и вещам;
заботливость, т.е. постоянное внимание к семейным нуждам и плану их
удовлетворения;
бережливость, т.е. привычка сохранять вещи;
ответственность, т.е. чувство вины и неловкости в случае порчи или
уничтожения вещи;
способность ориентировки, иначе говоря, умение охватить вниманием целую
группу вещей и вопросов;
оперативная способность, т.е. умение распорядиться временем и работой.
Все семейное хозяйство должно быть хозяйством коллектива и вестись в
спокойных тонах, без нервности.
ВОСПИТАНИЕ В ТРУДЕ
Правильное советское воспитание невозможно себе представить как воспитание
нетрудовое. Труд всегда был основанием для человеческой жизни, для
создания благополучия человеческой жизни и культуры. В нашей стране
перестал быть предметом эксплуатации, он сделался делом чести, славы,
доблести и геройства. Наше государство есть государство трудящихся, в
нашей Конституции написано: "Кто не работает, тот не ест".
Поэтому и в воспитательной работе труд должен быть одним из самых
основных элементов.
Попробуем подробнее проанализировать смысл и значение трудового
воспитания в семье.
Первое, о чем в особенности должны помнить родители, - это следущее.
Ваш ребенок будет членом трудового общества, следовательно, его значение в
этом обществе, ценность его как гражданина будут зависеть исключительно от
того, насколько он в состоянии будет принимать участие в общественном
труде, насколько он к этому труду будет подготовлен. Но от этого будет
зависеть и его благосостояние, материальный уровень его жизни, ибо в нашей
Конституции также сказано: "От каждого по способностям, каждому по труду".
Мы хорошо знаем, что от природы все люди обладают приблизительно
одинаковыми трудовыми данными, но в жизни одни люди умеют работать лучше,
другие - хуже, одни способы только к самому простому труду, другие - к
труду более сложному и, следовательно, более ценному. Эти различные
трудовые качества не даются человеку от природы, они воспитываются в нем в
течении его жизни, и в особенности в молодости.
Следовательно, трудовая подготовка, воспитание трудового качества
человека - это подготовка и воспитание не только будущего хорошего или
плохого гражданина, но и воспитание его будущего жизненного уровня, его
благосостояния.
Второе: трудиться можно из нужды, из жизненной необходимости. В
челолвеческой истории в большинстве случаев труд всегда имел такой
характер принудительного тяжелого действия, необходимого для того, чтобы
не умереть с голода. Но уже и в старое время люди старались быть не только
рабочей силой, но и творческой силой. Только им не всегда удавалось
достигнуть этого в условиях классового неравенства и эксплуатации. В
Советской стране каждый труд должен быть творческим трудом, ибо он целиком
идет на создание общественного богатства и культуры страны трудящихся.
Научить творческому труду - особая задача воспитателя.
Творческий труд возможен только тогда, когда человек относится к работе
с любовью, когда он сознательно видит в ней радость, понимает пользу и
необходимость труда, когда труд делается для него основной формой
проявления личности и таланта.
Такое отношение к труду возможно только тогда, когда образовалась
глубокая привычка к трудовому усилию, когда никакая работа не кажется
неприятной, если в ней есть какой-нибудь смысл.
Творческий труд совершенно невозможен у тех людей, которые к работе
подходят со страхом, которые боятся ощущения усилия, боятся, так сказать,
трудового пота, которые на каждом шагу только и делают, что соображают,
как бы поскорее отделаться от работы и начать что-нибудь другое. Это
другое кажется им симпатичным до тех пор, пока они за него не взялись.
Третье: в трудовом усилии воспитывается не только рабочая подготовка
человека, но и подготовка товарища, т.е. воспитывается правильное
отношение к другим людям, - это уже будет нравственная подготовка.
Человек, который старается на каждом шагу от работы увильнуть, который
спокойно смотрит, как другие работают, пользуется плодами их трудов, такой
человек - самый безнравственный человек в советском обществе.
И наоборот, совместное трудовое усилие, работа в коллективе, трудовая
помощь людей и постоянная их взаимная трудовая зависимость только и могут
создать правильное отношение человека друг к другу. Это правильное
отношение состоит не только в том, что каждый человек отдает свои силы
обществу, но и в том, что и от других требует того же, что он не хочет
рядом с собой переносить жизнь дармоеда. Только участие в коллективном
труде позволяет человеку выработать правильное, нравственное отношение к
другим людям - родственную любовь и дружбу по отношению ко всякому
трудящемуся, возмущение и осуждение по оношению к лентяю, к человеку,
уклоняющемуся от труда.
Четвертое: неправильно думать, что в трудовос воспитании развиваются
только мускулы или внешние качества - зрение, осязание, развиваются пальцы
и т.д. Физическое развитие в труде, конечно, тоже имеет большое значение,
являясь важным и совершенно необходимым элементом физической культуры. Но
главная польза труда сказывается в психическом, духовном развитии
человека. Это духовное развитие и должно составить главную особенность
человека.
Пятое: необходимо указать еще на одно обстоятельство, которому у нас
придают, к сожалению, небольшое значение. Труд имеет не только значение
общественно-производственное, но имеет большое значение и в личной жизни.
Мы хорошо знаем, что насколько веселее и счастливее живут люди, которые
многое умеют делать, у которых все удается и спорится, которые не
потеряются ни при каких обстоятельствах, которые умеют владеть вещами и
командовать ими. И наоборот, всегда вызывают нашу жалость те люди, которые
перед каждым пустяком становятся в тупик, которые не умеют обслуживать
сами себя, а всегда нуждаются то в няньках, то в дружеской услуге, то в
помощи, а если им никто не поможет, живут в неудобной обстановке,
неряшливо, грязно, растерянно.
Родители должны хорошо подумать над каждым из указанных обстоятельств.
В своей жизни и в жизни своих знакомых они на каждом шагу увидят
потверждение важнейшего значения трудового воспитания. И в работе по
воспитанию своих детей родители никогда не должны забывать о трудовом
принципе.
Конечно, в границах семьи трудно дать ребенку такое трудовое
воспитание, которое обычное называется квалификацией. для образования
хорошей специальной квалификации семья не приспособлена; квалификацию
мальчик или девочка получит в какой-либо общественной организации: в
школе, на заводе, в учреждении, на курсах. Семья ни в коем случае и не
должна гоняться за квалификацией в той или другой специальности. Это в
старое время обычсно бывало так, что если отец сапожник, то он и сына учил
своему ремеслу; если он столяр, то и сын "приучался" к столярному делу. А
девочки, как известно, всегда получали квалификацию домашней хозяйки, на
большее они и не рассчитывали. В советское время о квалификации будущих
граждан заботится государство, которое имеет в своем распоряжении много
мощных и хорошо оборудованных институтов.
Но родители вовсе не должны думать, что семейное воспитание не имеет
никакого отношения к получению квалификации. Именно семейная трудовая
подготовка имеет самое важное значение для будущей квалификации человека.
Тот ребенок, который получил в семье правильное трудо-
вое воспитание, тот в дальнейшем с большим успехом будет проходить и свою
специальную подготовку. А те дети, которые не прошли в семье никакого
трудового опыта, те и квалификации не могут получить хорошей, их постигают
различные неудачи, они выходят плохими работниками, несмотря на все усилия
государственных учреждений.
Точно так же родители не должны думать, что под трудом мы понимаем
только физический труд, мускульную работу. С развитием машинного
производства физический труд постепенно теряет свое былое значение в
человеческой общественной жизни. Советское государство старается
совершенно уничтожить тяжелый физический труд. Мы уже видим, что на
постройках домов кирпичи подаются машинами, носилки имеют все меньшее и
меньшее значение в нашем строительстве. На наших заводах, в особенности на
тех, которые построены после революции, совершенно уничтожен тяжелый
физический труд. Человек становится все больше и больше владетелем
больших, организованных механических сил, от него теперь все больше и
больше требуются не физические, а умственные силы: распорядительность6
внимание, расчет, изобретательность, находчивость, ухватка. Наше
стахановское движение, одно из замечательных явлений нашей страны, вовсе
не представляет собой мобилизацию физических сил рабочего класса, а как
раз творческую мобилизацию его духовных сил, освобожденных от насилия
великой социалистической революцией. Настоящий стахановец меньше всего
надеется на свои мускулы, он организует свой успех, применяя новые методы
расстановки материала, инструмента, новые приспособления, новые приемы
работы. Об этом родители также всегда должны помнить. В своей семье они
должны воспитывать не ломовую рабочую силу, а стахановцев, людей
социалистического труда и социалистических успехов.
Поэтому мы не должны думать, что в советском воспитании есть какая-либо
существенная разница между трудом физическим и трудом умственным. В том и
в другом труде важной стороной является прежде всего организация трудового
усилия, его настоящая человеческая сторона.
Если мы будем поручать мальчику или девочке всегда одно и то же дело,
одну и ту же физическую работу, требующую от него только расхода
мускульной энергии, воспитательное значение такого труда будет весьма
ограничено, хотя и нельзя сказать, что такой труд совершенно бесполезен.
Ребенок будет приучаться к трудовому усилию, будет принимать участие в
общественном труде, будет нравственно воспитываться в трудовом равенстве с
другими людьми, но все же это не будет настоящее трудовое стахановское
воспитание, если мы не прибавим к трудовому упражнению интересных
организационных задач.
В трудовом воспитании важным является следущая сторона метода. Перед
ребенком должна быть поставлена некоторая задача, которую он может
разрешить, применяя то или другое трудовое средство. Эта задача не
обязательно должна стоять на короткий отрезок времени, на один или на два
дня. Она может иметь длительный характер, даже продолжаться месяцами и
годами. Важно то, что ребенку должна быть предоставлена некоторая свобода
в выборе средств и он должен нести некоторую ответственность за выполнение
работы и за ее качество. Меньше будет пользы, если вы скажете ребенку:
- Вот тебе веник, подмети эту комнату, сделай это так или так.
Лучше будет, если вы на долгое время поручите ребенку поддержание
чистоты в определенной комнате, а как он будет это делать - предоставьте
решать и отвечать за решение ему самому. В первом случае вы поставили
перед ребенком только мускульную задачу, во втором случае вы поставили
перед ним задачу организационную; последняя гораздо выше и полезнее.
Следовательно, чем сложнее и самостоятельнее будет трудовая задача, тем
лучше она будет в педагогическом отношении. Многие родители не учитывают
этого обстоятельства. Они поручают детям сделать то или другое дело, но
разбрасываются в слишком мелких трудовых задачах. Они посылают мальчика
или девочку в магазин купить какой-нибудь предмет, а гораздо лучше будет,
если они возложат на него постоянную, определенную заботу, например,
всегда заботиться о том, чтобы в семье было мыло или зубной порошок.
Трудовое участие детей в жизни семьи должно начинаться очень рано.
Начинаться оно должно в игре. Ребенку должно быть указано, что он
отвечает за целость игрушек, за чистоту и порядок в том месте, где стоят
игрушки и он играет. И эту работу нужно поставить перед ним в самых общих
чертах: должно быть чисто, не должно быть набросано, налито, на игрушках
не должно быть пыли. Конечно, некоторые приемы уборки можно ему и
показать, но вообще хорошо, если он сам догадается, что для вытирания пыли
нужно иметь чистую тряпку, если эту тряпку он сам выпросит у матери, если
он к этой тряпке предьявит определенные санитарные требования, если он
потребует лучшую тряпку и т.д. Точно так же и починка изломанных игрушек
должна быть предоставлена ему самому в той мере, в какой это ему по силам,
разумеется, с предоставлением в его распоряжение определенных материалов.
С возрастом трудовые поручения должны быть усложнены и отделены от
игры. Мы перечислим несколько видов детской работы, рассчитывая, что
каждая семья в зависимости от условий своей жизни и возраста детей сможет
исправить и дополнить этот список.
1. Поливать цветы в комнате или во всей квартире.
2. Вытирать пыль на подоконниках.
3. Накрывать на стол перед обедом.
4. Следить за солонками, горчичницами.
5. Следить за письменным столом отца.
6. Отвечать за книжную полку или за книжный шкаф и держать их в
порядке.
7. Получать газеты и складывать их в определенном месте, отделяя новые
от прочитанных.
8. Кормить котенка или щенка.
9. Держать в порядке умывальник, покупать мыло, зубной порошок,
бритвенные ножи для отца.
10. Производить полную уборку в отдельной комнате или отдельной части
комнаты.
11. Пришивать на своем платье оторвавшиеся пуговицы, иметь всегда в
полном порядке приспособления для этого.
12. Отвечать за порядок в буфетном шкафу.
13. Чистить платье свое или мдашего брата или одного из родителей.
14. Заботиться об украшении комнаты портретами,
открыткками,репродукциями.
15. Если в семье есть огроод или цветник, отвечать за определенный его
участок как в плане посева, так и ухода за ним и сбора плодов.
16. Заботиться о том, чтобы в квартире были цветы, для этого иногда
поехать и за город (это для более старшего возраста).
17. Если в квартире есть телефон, первому подходить на звонок, вести
домашний телефонный справочник.
18. Вести справочник трамвайных маршрутов с учетом тех мест, куда
членам семьи приходится наиболее часто ездить.
19. В более старшем возрасте самостоятельно планировать и обслуживать
посещение семьей театров и кино, узнавать программу, доставать билеты,
хранить их и т.д.
20. Вести в полном порядке домашнюю аптеку и отвечать заь
своевременноен ее пополнение.
21. Следить за тем, чтобы в квартире не появлялись паразиты: клопы,
блохи и т.д., принимать энергичные меры к их уничтожению.
22. Помогать матери или сестре в определенных хозяйственных функциях.
Каждая семья найдет у себя очень много подобных работ, более или менее
интересных и посильных. Конечно, нельзя ребенка загружать чрезмерным
количеством работы, но во всяком случае необходимо, чтобы не бросалась в
глаза разница в трудовой нагрузке родителей и в трудовых нагруках детей.
Если отцу или матери приходится очень трудно и в домашнем хозяйстве, дети
должны привлекаться к помощи им. Бывает и иначе: в семье есть домашняя
работница, дети сплошь и рядом привыкают надетьяс на ее труд в таких
случаях, когда они и сами бы могли бы себя обслужить. Родители должны
хорошенько проверить эту область и добиться такого положения, чтобы по
возможности домработница не делала таких работ, которые могут и должны
сделать дети.
Нужно при этом всегда помнить: когда дети учатся в школе, последняя
довольно сильно нагружает их домашней работой. Разумеется, эта работа
должна считаться главной и первоочередной. Дети должны хорошо понимать,
что в школьной работе они выполняют функцию не только личную, но и
общественную, что за успех школьной работы отвечают они не только перед
родителями, но и перед государством. С другой стороны, неправильно, если
только школьная работа пользуется уважением, а все остальные трудовые
задачи отбрасываются. Такое обособление школьной заботы очень опасно, так
как вызывает у детей полное пренебрежение к жизни и работе своего
семейного коллектива. В семье должна всегда чувствоваться атмосфера
коллективизма, как можно чаще проявляться помощь одних членов семьи по
отношению к другим.
Спрашивается: какими мерами можно и должно вызывать у ребенка то или
другое трудовое усилие? Меры эти могут быть самые разнообразные. В раннем
детстве, конечно, многое ребенку нужно и подсказать и показать, но вообще
необходимо считать идеальной формой, когда ребенок сам замечает
необходимость той или другой работы, видит, что матери или отцу некогда ее
сделать, когда он по собственной инициативе приходит на помощь своему
семейному коллективу. Воспитать такую готовность к труду,
такую внимательность к нуждам своего коллектива - значит воспитать
настоящего советского гражданина.
Очень часто бывает, что ребенок по своей неопытности, по слабости
ориентировки не может самостоятельно заметить потребности в той или другой
работе. Родители должны в таких случаях осторожно подсказать, помочь
ребенку выяснить свое отношение к этой задаче и принять участие в ее
разрешении. Это часто лучше всего делать, вызывая простой технический
интерес к работе, но и злоупотреблять этим способом нельзя. Ребенок должен
уметь выполнять и такие работы, которые не вызывают у него особенного
интереса, которые кажутся в первый момент работами скучными. Вообще он
должен воспитываться так, чтобы решающим моментом в трудовом усилии были
не его занимательность, а его польза, его необходимость. Родители должны
воспитывать у ребенка способность терпеливо и без хныкания выполнять
работы неприятные. Потом, по мере развития ребенка, даже самая неприятная
работа будет приносить ему радость, если общественная ценность работы
будет для него очевидна.
В том случае, если необходимость или интерес недостаточны, чтобы
вызвать у ребенка желание потрудиться, можно применить способ просьбы.
Просьба тем отличается от других видов обращения, что она предоставляет
ребенку полную свободу выбора. Просьба и должна быть такова. Ее так нужно
произнести, чтобы ребенку казалось, что он исполняет просьбу по
собственному доброму желанию, не побуждаемый к этому никакими
принуждениями. Нужно говорить:
- У меня к тебе просьба. Хоть это и трудно, и у тебя всякие другие
дела...
Просьба - самый лучший и мягкий способ обращения, но и злоупотреблять
просьбой не следует. Форму просьбы лучше всего употреблять в тех случаях,
когда вы хорошо знаете, что ребенок с удовольствием просьбу вашу выполнит.
Если же у вас есть какое-нибудь сомнение в этом, применяйте форму
обыкновенного поручения, спокойного, уверенного, делового. Если с самого
малого возраста вашего ребенка вы будете возбуждать личную просьбу и
поручение и, в особенности, если вы будете возбуждать личную инициативу
ребенка, будете учить его видеть необходимость работы самому и по
собственному почину выполнять ее, в вашем поручении не будет уже никаких
прорывов. Только, если вы запустили дело воспитания, вам придется иногда
прибегнуть к принуждению.
Принуждение может быть различное - от простого повторения поручения до
повторения резкоого и требовательного. Во всяком случае, никогда не нужно
прибегать к физическому принуждению, так как оно меньше всего приносит
пользы и вызывает у ребенка отвращение к трудовой задаче.
Больше всего затрудняет родителей вопрос, как нужно обращаться с так
называемыми ленивыми детьми. Нужно при этом сказать, что лень, т.е.
отвращение к трудовому усилию, только в очень редких случаях обьясняется
плохим состоянием здоровья, физической слабостью, вялостью духа. В этом
случае, конечно, лучше всего обратиться к врачу. Большей частью лень у
ребенка развивается благодаря неправильному воспитанию, когда с самого
малого возраста родители не воспитывают у ребенка энергии, не приучают его
преодолевать препятствия, не возбуждают у него интереса к семейному
хозяйству, не воспитывают у него привычки к труду и привычки к тем
удовольствиям, которые труд всегда доставляет.
Способ борьбы с ленью единственный: постепенное втягивание ребенка в
область труда, медленное возбуждение у него трудового интереса.
Но, борясь с ленью, нужно бороться и с другим недостатком. Есть дети,
которые охотно выполняют любую работу, но делают ее без увлечения, без
интереса, без мысли, без радости. Они работают только потому, что хотят
избежать неприятностей, чтобы отделаться от упреков и т.д. Такая работа
часто очень напоминает усилия рабочей лошади. Такие работники могут
совершенно потерять контроль над своим трудом, приучаются относиться к
нему некритически. Из них вырастают люди, которые очень легко поддаются
эксплуатации, которые всегда, всю жизнь только и знают, что всех
обслуживают, всем помогают, даже тем, которые сами ничего не делают. В
Советском государстве нельзя воспитывать такую лошадиную покорность, ибо у
этих людей нет нравственного требования ни к своей работе, ни к работе
других людей.
Правда, в нашем государстве невозможна эксплуатация человека человеком
на производстве, но есть еще очень много охотников, которые могут
пользоваться чужим трудом в домашней обстановке, в быту, в семье.
Воспитание наших детей должно проходить таким образом, чтобы в нашем
обществе не было готовых обьектов для эксплуатации, чтобы никакие
эксплуататорские аппетиты у нас не могли развиваться даже в домашней
обстановке.
Поэтому родители в особенности должны внимательно следить, чтобы
старшие браться не пользовались трудом младших иначе, как в порядке
взаимной помощи, чтобы в семье не было никакого трудового неравенства.
Нам остается сказать несколько слов о качестве труда. Качество труда
должно иметь самое решающее значение: высокого качества нужно требовать
всегда и требовать серьезно. Конечно, ребенок еще неопытен, часто он
физически неспособен выполнить работу во всех отношениях идеально. От него
и нужно требовать такого качества, которое для него совершенно посильно,
которое доступно и его силам, и его пониманию.
Не нужно при этом поносить ребенка за плохую работу, стыдить его,
упрекать. Нужно просто и спокойно сказать, что работа сделана
неудовлетворительно, что она должна быть переделана, или исправлена, или
сделана заново. При этом никогда не нужно производить работу за ребенка
силами самих родителей, только в редких случаях можно проделать такую
часть работы, которая явно не по силам ребенку, поправляя в этом случае
допущенную нами ошибку в самом назначении работы.
Мы решительно не рекомендуем применять в области труда какие-либо
поощрения или наказания. Трудовая задача и ее решение должны сами по себе
доставлять ребенку такое удовлетворение, чтобы он испытывал радость.
Признание его работы хорошей работой должно быть лучшей наградой за его
труд. Такой же наградой будет для него ваше одобрение его
изобретательности, его находчивости, его способов работы. Но даже и таким
словесным одобрением никогда не нужно злоупотреблять, в особенности не
следует хвалить ребенка за произведенную работу в присутствии знакомых
ваших и друзей. Тем более не нужно ребенка наказывать за плохую работу или
за работу непроизведенную. Самое важное в этом случае - добиться того,
чтобы работа была все-таки выполнена.
